– Как ты смел заставить меня поверить в то, что тебя больше нет? – сипло спросил коммандер, шумно выдохнул и отступи, спешно отвернувшись и спрятав влагу в глазах. – Наказание вступает в силу с завтрашнего утра, а сейчас всем отдыхать, – объявил он и стремительно покинул ангар, чтобы не оголить себя еще больше перед лицом подчиненных.

Впрочем, из карцера курсанта выпустили уже через два дня. Отец вызвал его к себе и, стоя напротив Рика, он признался:

– Мы никогда не будем служить на одном корабле. Может, я и вправду становлюсь старым и слишком размяк, но видеть, как в моего сына выше моих сил.

– Согласен, – кивнул парень.

– Ты отлично проявил себя во время боя, и это я отражу в твоих бумагах, которые уйдут в академию. И все-таки я прошу тебя быть отважным, а не безрассудным. Ты понимаешь, что это просто чудо, что ты не превратился в фейерверк?

– Понимаю, и обещаю не рисковать понапрасну, – ответил Рик.

– Надеюсь на твое благоразумие. У тебя умная голова, я это знаю, потому прошу не забывать о том, что Вселенная любит не только отважных, но и живых.

– Обещаю, – повторил младший Саттор. Отец на мгнвоение обнял его, хлопнул по спине ладонью и все-таки не удержался, невесело усмехнувшись:

– Гаденыш. Нервы вымотал.

– Ну, па-ап, – протянул Рик, совсем, как в детстве, и генерал негромко рассмеялся.