14

14

Прежде чем вернуться в укрытие, мы посетили пару торговых секций: Юлю нужно было одеть более практично: мои вещи болтались на ней и сковывали движения, что могло стоить жизни. Нужна была облегающая одежда, за которую зараженным будет трудно ухватиться, волосы по той же причине должны быть убраны. Юля упрямо отказалась от спортивных штанов или лосин, нашла себе джинсы в соседней секции, в спортивном же магазине подобрала синтетическую водолазку, тонкую вязаную шапочку и кроссовки (всё черное). В мебельной секции мы разжились поролоном, чтобы защитить им ее предплечья.

Вернувшись в бытовку, я положил капсулы с лекарством в свой рюкзак (предварительно для сохранности обмотав одеждой), ружье для капсул брать не стал: оно было бы обузой. Мы хорошенько перекусили, положили с собой шоколадных батончиков, и полторашку воды. И, разумеется, взяли аптечку с бинтами и другими средствами на случай травм. Я настоял, что нести всё это буду я. Дело было не в джентльменстве: я просто хотел, чтобы Юля шла максимально налегке и при нападении ей было легче убежать или спрятаться. Она пыталась спорить, но я уперся рогом, а ставить мне ультиматум (“пойду одна”) она уже не решалась.

Всё было собрано, оружие начищено и заряжено, мы были готовы к выходу и замерли у двери, глядя друг на друга.

— Боишься? — спросил я.

— Боюсь, а ты?

— Конечно, боюсь, — улыбнулся я, пытаясь ее подбодрить. — Но мы должны это сделать. Давай думать о тех, кому сможем помочь. И как классно будет видеть их здоровыми. Я правильно понял, у тебя там есть, за кого переживать?

— Родители. Они живут в деревне, — ответила она. — Мне даже не узнать сейчас, что с ними, как они… — она обеспокоенно прикусила губу.

— Ну, может, в деревне всё не так плохо, как в городах, вирус мог туда не добраться. Как доберемся до части, постараемся связаться с ними… Нет, мы поедем туда сами, вместе.

— Хорошо, — она закивала, пряча слезы. Я погладил ее по плечу.

— А у тебя? — спросила она.

— А я один, сам по себе, мне не о ком беспокоиться, — ответил я. — Хотя теперь, кажется, уже есть.

Юля посмотрела мне в глаза, поняв, что я говорю о ней, ее взгляд потеплел. Она улыбнулась, смахивая слезы, и крепко меня обняла.

15

15

К моменту нашего выхода небо затянуло облачной пеленой, солнце лишь слегка пробивалось через нее, рисуя вокруг нас полупрозрачные тени. Осень началась раньше обычного, сентябрь еще не наступил, но листья уже устилали тротуары. Всюду царило запустение. Осиротевшие автомобили толпились вдоль по улице, битые и мятые. Мы пробирались между ними, пригнувшись, чтобы нас не было видно со стороны. Из окон нас бы всё равно увидели, но стать еще более незаметными мы не могли, оставалось надеяться на везение. Вокруг пока было тихо, отчасти потому, что дрон увел за собой многих зараженных. На большом перекрестке нам пришлось остановиться и прижаться к асфальту между машинами: через улицу медленно брела зараженная женщина. Мы слышали ее тяжелое хриплое дыхание, сначала оно приближалось, потом стало удаляться. Дождавшись, пока шаркающие шаги стихнут вдали, мы осторожно поднялись и продолжили путь.