День тянулся нескончаемо. Я делал вид, что мне все по барабану, я уверен в себе и своей победе.
Видя мой бравый вид, спутники приободрились. К нам никто не заходил, лишь усилилась охрана. Шатер окружил десяток воинов, но они держались на отдалении. Своим я тоже запретил бродить, выходить могли лишь только по нужде и парами. Ели мы запасы, что захватили с собой, а проще говоря, то, что я всегда таскаю в своей сумке.
Болтали ни о чем, лишь бы убить время. Ганга села рядом со мной и прижалась плечом. Су, увидев такое, подсела к Фоме. Гради-ил изредка бросал настороженные взоры на меня, но спросить о том, что его мучило, не решался.
Наконец наступил закат. Барабаны объявили своим дробным боем сбор всех свободных обитателей ставки на вершину холма, к общинному костру.
Пришел хмурый десятник и крикнул через стенку шатра:
– Гаржик! Прошу вас и ваших спутников прибыть на сбор.
Мы молча вышли и отправились на вершину холма. Туда неспешно тянулись орки и занимали места согласно своему статусу. Нас провели к самому костру и, окружив, приказали сесть. Именно приказали, а не попросили.
– Нас приговорили заранее, – прозвучал в моей голове спокойный голос Ганги. – Дед решил откупиться от оседлых нашими головами.
– Не важно, – спокойно ответил я. – Я подготовился. Пусть пробуют.
Через полчаса пришли заречные орки. Затем пришли верховный шаман и Быр Карам. Хан не появился. Ушлый орк понимал, что его присутствие наложит и на него печать предательства и убийства. Он хотел, пользуясь своей властью, остаться в стороне.
Пришлые огляделись, увидели нас и радостно оскалились. От шамана веяло такой мощью, что он просто подавлял всех собравшихся. Казалось, дай ему волю – и он сровняет этот холм с землей. К нему подошли шаманы ставки, и они воскурили траву. Пряный аромат потянулся по холму. Я видел, как глаза шаманов точно подернулись дымкой. Они ничего не видели вокруг, их сознание было уже далеко и простиралось за грань, выискивая нужные им духовные сущности. Так продолжалось довольно долго. Затем главный заводила этого представления заговорил.
– Это ты, Миршак? – ровным голосом спросил он.
И второй обкуренный шаман ответил:
– Я. Кто ты и почему тревожишь мой покой?
– Я твой друг, Миршак. Твой старший ученик Бугчун. Мы хотим справедливости и найти убийц, которые убили тебя и других орков.
– Зачем? – ответил тот же шаман.