— Нет, Валерия Константиновна, это не единственный выход, а самый подходящий. — Поправил её Батлер. — Денег у вас хватит. Купите домик какой или квартирку, в мещенском собрании отметитесь, пошлину в казну да в муниципалитет заплатите, и живите себе на здоровье. Пожелаете дело какое завести, опять же, пожалуйста! Вам, Александр Константинович, двадцать один год уже исполнился?

— Не-ет… — протянул я. — Девятнадцать вот через пару месяцев будет. А что?

Батлер оценивающе поглядел на меня, наверное, удивлялся, что я простых вещей не знаю.

— Рекрутская повинность и на мещан распространяется. — Сообщил он. — Но Вы сильно-то не смущайтесь, даже если жребий и на Вас выпадет, так перекупите кого, он за Вас и послужит, да и всё. А Вы учитесь себе на здоровье!

Мы помолчали. Я обдумывал услышанное, Лерка, наверное, тоже, Батлер любовался произведённым впечатлением, а вот про что могла думать Морозова, просто ума не приложу.

— Получается всё-таки мещанство? — сказала моя напарница и не весело усмехнулась. — Вот уж никогда бы не подумала! — Она повернулась к Батлеру. — Николай Михалыч, а налейте-ка и мне тоже!

Николай Михалыч удивлённо поднял брови, но больше никак возражать не стал. Вместо этого он жестом подозвал одну из дежуривших в зале официанток, и пока та шла к нашему столику, спросил у Морозовой:

— А Вы, Оленька?

— Я, пожалуй, воздержусь. — Ответила та.

Когда отправленная Батлером за третьей рюмкой официантка ушла, Лерка спросила у Морозовой:

— Ольга Павловна, а Вы не знаете, у господина Мозеля там что-нибудь такое, — она показала на графинчик, — Найдётся?

— Наливка? — уточнила графиня.

— Наливка, коньяк, вино покрепче… что-нибудь такое.

— Ты чё? Напиться собралась? — спросил я у «сестры».

— Последний день дворянской жизни! Это надо отметить! — глядя в пустоту сказала Лерка.

— Вряд ли у Дмитрия Францевича есть что-либо подобное, да и не одобряется это в школе… — вежливо, как мне показалось, ответила Морозова.

Лерка пристально и довольно серьёзно посмотрела ей в глаза, а потом очень «по-свойски» спросила:

— Оля! Если бы тебе вдруг сообщили, что ты больше не графиня, и никогда уже не будешь, и максимум, что тебе светит это стать баронессой, выйдя за какого-нибудь Мнишека. Ты бы расстроилась?

Охреневшая от такого Оля не нашлась, что ответить. Да Лерка, похоже, не очень-то и ждала.

Официантка поставила принесённую рюмку на стол и удалилась. Лерка посмотрела на неё, потом на Батлера и удивила всех ещё раз: