Лиманский повернул ручку так, что ему стали видны прыгающие в окошечке цифры.

— Пятнадцать минут девятого, — сказал он. — Ну как не узнать. Купил в прошлом году по случаю в Паратове. С рук. И, признаюсь, по спекулятивной цене. Говорят, они в Японии дешевле обыкновенных часов.

— Ну что ж, ваша — значит, ваша. И отлично. А как она там очутилась, не вспомните?

— Где? — взгляд Лиманского был чист.

— На кургане близ Балочного.

— Ну как же — помню. Бывал там не раз. Очень живописное место. Такой открывается простор! Часто выезжаю туда подышать воздухом. Легкий завтрак на траве. Сон под зонтиком. Бутерброды и холодный чай. А какие мне прежде накрывали столы!

Он заулыбался и даже потер руками животик.

— Ну, что ж, — сказал Павел Илларионович, — рад был вернуть потерянную вещь. Кстати, как вам здешние бани? Небось привыкли к сауне?

При слове «баня» Лиманский нахмурился.

— Сауна?.. Все было. Были и сауны. А вот здесь ваших бань, простите, не посещал. Дома, по-стариковски: скамеечку в ванну, мочалку — знаете, такая с двумя петельками для спины — в руки и пошел... А что такое?

— Да нет, это я про бани просто так. Жаль. Не очень откровенная получилась у нас с вами беседа. Надо было познакомиться раньше. Упустил.

— Ну, как же не откровенная? С моей стороны — все как на духу. Видите, чуть даже не расхвастался: вспомнил про пикники, про сауну... Воспоминания — все, что остается нам в старости. Сядешь иногда за стол, положишь перед собой чистый лист бумаги — такое, думаешь, бы написал! Таланта нет... Что вы, кстати, думаете о самом случае в Балочном? Весь город волнуется.

— Работаем.

— Ведь нехорошо, правда? Исчезло тело, пропала свидетельница. За такое не хвалят.

— Ну, это уж моя печаль.

— Да, если мертвые сами встают и удаляются с места преступления, значит...

— Значит, они были недостаточно мертвы. Вы покойного, естественно, не знали?

— Откуда? А вам не кажется, что тело могли похитить? Скажем, похитил сам убийца. Но тогда надо искать деньги. Что кроме денег может совратить человека?

— А вы хорошо осведомлены.

— Что делать. Хожу по улицам, слушаю. Глаголет народ.