Так, а это что? Вижу иконку каких-то бафов или дебафов рядом с текстом, фокусируюсь, и все становится на свои места: «Алкогольное опьянение II», помимо минусов к характеристикам, снижает ее критичность и самообладание, а «Сексуальное возбуждение» повышает привлекательность объектов противоположного, в данном случае, пола.

– Панфилов, да иди же уже ко мне, – даже в ее томных интонациях читаются командные нотки.

– Все так же хорошо выглядишь, Ян, – вздохнув, я набираюсь духа и выпаливаю: – Но нет, спасибо.

– Что? – сбитая с толку, она хватает с кровати простыню и прикрывается. – Что ты сказал?

– Как придешь в себя, сообщи, во сколько поедем в ЗАГС разводиться.

Я выхожу из номера и говорю, прежде чем закрыть дверь:

– А маме все-таки позвони.

Звук захлопнувшейся двери совпадает с выводом системного уведомления о снизившейся репутации и мощным потоком сквернословия разъяренной фурии. С той стороны в дверь прилетает что-то. Думаю, это был телефон.

Ваша репутация у Янины ‘Яны’ Орловской понизилась.

Текущее отношение: Ненависть 30/360.

А нет, все в порядке. А то я уже было подумал, что интерфейс вместе с локальным сегментом инфополя сбоят.

Как там говорится? От любви до ненависти – один шаг. Шаг через порог гостиничного номера третьесортного отеля.

Через полчаса мы с Сявой заходим домой и валимся досыпать. Хотя чего там осталось…

* * *

Проснувшись с рассветом, привожу себя в порядок и первым делом прислушиваюсь к себе. Несмотря на ночную поездку к Яне, чувствую, что выспался. Еще и колено не беспокоит, то ли мазь подействовала, то ли система шалит, и бустер действует не только на прокачку, но и на восстановление, но опухлость спала, и боли нет. Сгибаю и разгибаю ногу – все нормально. Встаю с кровати – все супер, можно собираться на тренировку.

Сява, одетый в футболку и джинсы, все еще спит, по-детски раскинувшись по всему разложенному дивану, а простыня скомкана в углу. Он так и не застелил диван и спал в одежде. По широкой груди бывшего гопника топчется, тарахтя как трактор, Васька.