– До сих пор не понимаю, Фил! – Гриша задумывается и морщит лоб. – Может, соскучилась?

– Однозначно, соскучилась. А Кир где?

– А, так он уже поднялся. Он же все, бросил окончательно. После тех посиделок в баре позавчера так накурился, что его всю ночь потом мутило и выворачивало!

– Понял. Ну что, идем?

После планерки у Павла Андреевича меня вызывает к себе генеральный. Об этом сообщает сам коммерческий директор, дождавшись, когда все выйдут:

– Филипп, останься… В общем, зайди к Иванычу, какой-то разговор у него к тебе.

Генеральный у себя в кабинете благодушно попивает кофе и курит мини-сигару, стряхивая пепел в тяжелую массивную бронзовую пепельницу в виде черепахи.

– О, Филипп, заходи. Садись, хлопец!

– Доброе утро, Петр Иванович!

Сажусь в кресло за придвинутый к его столу стол для совещаний. Генеральный затягивается и, прищурившись, спрашивает:

– Уходишь? Знаю, знаю, не смог Пашка тебя отговорить. Я тоже отговаривать не стану. Хочу лишь сказать, что всегда можешь вернуться. В пятницу зайдешь в бухгалтерию за расчетом, включили туда твой «Джей Март» за этот месяц, еще там что-то, Пашка давал мне цифры. Еще что принесешь до конца недели – тоже включим. Мы своих не обманываем.

– Спасибо, Петр Иванович!

– Да пока не за что, хлопец. И еще. Скажи, чего задумал? Куда подашься?

– Да ничего конкретного, – подумав, отвечаю я, решив чуть приоткрыть карты опытному предпринимателю. – Есть кое-какие мысли – раз уж у меня получается людей друг с другом сводить, может, что-то типа кадрового агентства открыть?

Шеф затягивается сигариллой в ожидании продолжения, но я молчу. Он хмыкает и внезапно, может, почувствовав облегчение, что ухожу не к конкурентам, горячо поддерживает идею:

– А что, здоровская идея! Молодец, хвалю! Более того, вот что я тебе скажу. Будут хорошие кандидаты – ты нас первыми в очереди поставь, к нам отправляй. А я нашим скажу, той же Виктории Алексеевне, кадровичке – ты ее должен знать, чтобы тебе наши вакансии отправляла. Идет?

Шеф встает и протягивает руку, давая понять, что аудиенция закончена.

– Идет, – я отвечаю на рукопожатие, но он не отпускает мою руку.

– А если не выйдет – возвращайся, – говорит он, смотря мне в глаза. – Может, даже на место Пашки.

– Понял, буду иметь в виду, Петр Иванович.