Под треск вибрирующего воздуха прохожу и этот участок.
Отдыхаю, восстанавливая бодрость. Об ограничениях во времени мне никто не говорил, но, учитывая любовь
Некоторое время ничего не происходит. Я иду, ощущая голыми подошвами тепло и упругость кожистого пола, и размахиваю оставшимся рукавом рубашки. Мне жарко.
Через неопределенное время, когда мне начинает казаться, что я хожу по кругу, замечаю, что пот застилает мне глаза. Стираю его оторванным рукавом. Потею еще больше.
Температура воздуха ощутимо поднялась. Не понимая, в чем дело, замираю на месте и прислушиваюсь. Где-то за спиной – нарастающий гул. Оборачиваюсь, а через мгновение беру ноги в руки и сломя голову несусь вперед. Сзади меня догоняет стена огня, и ее жар обжигает спину. Я ускоряюсь, бегу что есть мочи, но пламя настигает.
Сказал бы, что оно лижет пятки, но это не так. Спина вся как один большой ожог, трещат волосы, уши горят. Страх смерти вешает одноименный баф, прибавляя сил и характеристик – вчитываться не могу, не до жиру. Смахиваю окно с уведомлением и рву еще быстрее.
Не знаю, как долго я бегаю наперегонки с пламенем. По ощущениям – несколько часов, но потом, когда я отрываюсь от огненной стихии и она, достигнув определенной границы тоннеля, гаснет, я замертво падаю и долго лежу. Отдышавшись, обращаю внимание на системные часы интерфейса – с начала всего
Следующий километр я ступаю осторожно. Выверяю каждый шаг, шарю глазами по всем поверхностям, вынюхиваю посторонние подозрительные запахи, слушаю тишину. Все чисто.
Впереди виднеется конец тоннеля. Моему взору предстает груда каменных блоков – идеально гладких, отшлифованных так, что об их края можно порезаться. Блоки разных размеров и выложены, будто кто-то поиграл в трехмерный «Тетрис». Самые маленькие – килограмм по пятьдесят. Те, что покрупнее, я поднять не смогу.
Приходится поломать голову, прежде чем до меня доходит. Я выкладываю нижний уровень из маленьких блоков, а крупные выкатываю по их поверхности. Я режусь о края, роняю средний блок на ногу, но стискиваю зубы и продолжаю возиться с этой нелепой головоломкой. Я уже сообразил, что каждое испытание в этом