– Недавно я оставил тебе сообщение в какой-то русской социальной сети…

– Это бесполезно, камрад, использование русской соцсети – это только отягчающее обстоятельство для меня. – Бывший сокамерник невесело рассмеялся. – Я же под надзором ФБР. Или ЦРУ. Или DHS[16]. Или еще какой-то алфавитной организации. Из тюрьмы выпустили, а вот к интернету мне лучше не подходить.

Роман рассказал, что имел право выбирать любую работу, но сам решил держаться подальше от интернета, чтобы не давать повода для подозрений. Поэтому устроился техником на станцию заправки электромобилей. Предложение Хагена попробовать себя в роли ведущего программиста он воспринял с энтузиазмом:

– У меня есть опыт разработки игр, камрад! Ты знаешь, что идея есть у каждого школьника? В свое время я сделал игру, и она даже продавалась! Не суперхит, но разработку удалось отбить с плюсом! А потом я попал в тюрьму и забросил поддержку…

Игра Романа называлась «Зомби на стройке». Нужно было бродить по недостроенному небоскребу и воевать с толпами рабочих-зомби с помощью подручных строительных инструментов. Причем, чем сложнее ты собирал аппарат для убийства зомби, тем больше получал очков.

– Что же вы постоянно про зомби все делаете? – удивился Хаген. – Будто других тем нет.

– Есть такое понятие, Майк, – тренд. Вот зомби с определенного времени в диком тренде. Просто, понятно, страшно. Ну и бюджетно, конечно, ведь загримировать зомбяка в разы проще, чем придумывать и оживлять жуткую тварь из другой галактики.

– Думаю, вы поладите с Деннисом, – сказал Хаген. – У вас много общего.

– Он тоже сидел за хакерство?

– Нет, но он тоже делал игры про зомби, правда, плохие! – Майк рассмеялся.

Роман сказал, что приедет в пятницу. И пообещал найти дополнительных программистов, если понадобится.

В середине недели Хаген и Сазер посетили выставку и форум разработчиков игр, но ни там, ни там не добились успеха. Под руководством старшего партнера Майк освоил навык деловых переговоров, но первого уровня было явно недостаточно, чтобы убедить кого-либо.

Он, конечно, старался заразить слушателей своей Реверсивной эмпатией, но, похоже, инвесторы были опытными дельцами – никто не купился на пылкость Хагена. Во всяком случае, презентация никого не впечатлила.

– Это все, что у вас есть по проекту игры? – удивился один потенциальный инвестор, восьмидесятилетний финансист из Нью-Йорка. В своем клетчатом пиджаке он походил на кого угодно, но только не на человека, который вкладывался в разработку игр.

– Да.

– Этого мало, молодые люди. Я не могу отдать миллион долларов за картинки. Идея, может, и хороша, но ведь это только идея! А идея игры есть у каждого…