Бесшумные автоматные очереди прорезали темноту яркими вспышками. Я вернул Полу прибор и, пару раз, с силой зажмурившись, потер глаза. Дюжина огненных языков слизала с улицы несчастных Охотников. Ещё никогда я не испытывал такого стыда.

Четверть часа спустя мы снова решились высунуться на улицу.

Пол вышел первым, с винтовкой и в приборе ночного видения, мы молча последовали за ним. Поднялся ветер.

— Они ушли, — сказал он, осмотрев улицу в обе стороны.

Дорогу на юг показывал я. Каждые несколько метров мы останавливались и вслушивались в темноту, возобновляя движение только после команды Пола.

В кармане у меня лежала маленькая золотая медаль, которую я подобрал в соборе: она единственная уцелела от моего прежнего наряда. Я вертел её в пальцах, пока Пол осматривал улицу из окна очередного магазинчика, в котором мы спрятались. Здесь пахло смертью, и меньше всего мне хотелось искать источник запаха.

— Они рядом, — шепнул Пол.

Фелисити взглянула на меня, и я заметил, как у неё в глазах на мгновение отразилась луна. Мы отошли от окна и спрятались за перевернутым прилавком, содержимое ящиков которого вывалилось на пол: разрушенный город в миниатюре: сколько раз я видел подобное за эти недели.

— Слышала про самоповторяющиеся фигуры и узоры?

— Ты о чем?

— Когда фигура или узор повторяет сам себя в разных размерах. Все время думаю об этом, глядя на Нью-Йорк.

Фелисити посмотрела на меня так, будто я съехал с катушек.

— Фракталы, — прошептал Пол. — Множество Мандельброта.

— Точно, спасибо, — поблагодарил я Пола, который снова наблюдал за улицей, осторожно выглядывая из-за прилавка, за которым мы все трое сидели, скрючившись.

— Зря ты пошла с нами. Здесь слишком опасно, — сказал я Фелисити.

Она приобняла меня за плечи и шепнула прямо в ухо:

— Я больше никогда-никогда не останусь одна.

Прошел час, а мы продолжали ждать. Дважды Пол подбирался к окнам, прислушиваясь и вглядываясь в темноту, и дважды возвращался: по его мнению, выходить было слишком опасно. Наконец, он решился, но для начала отсиделся некоторое время за разбитым такси возле входа. Убедившись, что рядом нет ни страшного отряда ночных убийц, ни безумных Охотников — тишину нарушало только далекое гудение двигателей военного самолета, — он позвал нас. Мы перебрались к нему за машину.

— Теперь можно? — спросила Фелисити.

— Думаю да. Джесс?