— Да, три дня держалась, наша-то, а тут, ишь, в голос завыла. Видать, есть у нее сердце все же.

— Оно конечно, должно ж быть. А я думала, что и слезинки не прольет. Ан нет, смотри-ка, разобрало ее.

— Главное, сколько крепилась, а? И на церемонии была, речи говорила, да с таким видом, будто и не супруга потеряла, а безделицу какую, и потом тоже.

— Это все тот толстый, из Ордена. Как он ушел — она сразу в рев.

— А чего он вообще приходил-то? Больно уж поздно для соболезнований, а? Аль он издалека?

— Вроде он говорил, что вернуть хотел ей какую-то вещь. А что за вещь? И расспросить-то толком я не успела — ужинать он не остался.

— Да при чем тут толстый? Просто осознала в конце-то концов дурища эдакая, кого потеряла! И в ней, видать, какое-никакое чувство к нему все ж проснулось. Хоть и поздно.

— Да, твоя правда, кума. Вот ведь что любовь с людьми делает! Кстати, а мой-то — опять вчера нализался.

Вера Камша СТУРНИЙСКИЕ МОЗАИКИ

Вера Камша

СТУРНИЙСКИЕ МОЗАИКИ

Автор благодарит за оказанную помощь доцента исторического факультета СПбГУ Игоря Юрьевича Шауба[22]

БОГИ СМОТРЯТ