— А ты откуда знаешь? — немного удивился случайной догадке Андреев.

— Да вам, салагам, только бабы и снятся. Дело молодое, и стесняться тут нечего. Сам таким был.

— Скажи, пожалуйста, какой старик нашелся, тридцатилетний, — отшутился Сашка и добавил серьезным тоном: — Николаич, а Никоненко ваш, он какой был?

— Какой? — переспросил радист и по-доброму усмехнулся. — Да вот такой же, как и ты, отчаянный. Только постарше.

— Значит, я, по-твоему, отчаянный? — Сашка оторвался от бинокля и улыбнулся Петрину.

— А то нет? Вспомни, что на болоте-то учудил.

— Да уж, самому теперь страшно становится… ладно, бери карту, помечай цели…

До начала операции оставалось полчаса, когда разведчиков привлек какой-то шорох. Александр хотел посмотреть, что там такое, но Петрин его опередил, мягко поднявшись с автоматом наготове. Сержант исчез за камнями. Несколько минут ожидания показались Сашке вечностью. Когда до его ушей снова долетел похожий звук, он полушепотом окликнул товарища. Ответом ему стала длинная очередь и отборная брань, а еще через секунду на площадку на полусогнутых влетел Петрин, злой как черт.

— Вляпались, Петрович, — прорычал он и снова добавил несколько слов из могучей части русского языка. — Все-таки они нас засекли! Одного я пристрелил, второй смылся, тварюга! Да даже если б и не ушел, выстрелы все равно в деревне слышали. Теперь жди гостей. Уходить надо, пока не поздно.

На этом месте Петрин запнулся, потому что посмотрел в глаза командира и понял, что они отсюда никуда не уйдут.

— До начала наступления двадцать минут. Занять оборону. — Сашка не узнавал собственный голос. — Через десять минут связь со штабом полка. Работаем.

Петрин с нарочитой неторопливостью стал раскладывать диски и гранаты, а Андреев яростно приник к биноклю, снова и снова внимательно всматриваясь в рассветный полумрак.

5

Круглов проводил разведчиков, отпустил старшину и сразу направился на узел связи полка. Он знал, что не заснет в эту ночь. Даже когда майор прикрывал глаза и со стороны могло показаться, что он спит, Круглов на самом деле просто думал о разведчиках, о почти родном Сашке. Мыслями он был там, пробирался по болоту, раздвигал непослушные кусты, так чтобы не хрустнула ни одна веточка, искал эту пресловутую сосну, а потом и гать, карабкался на самую верхотуру. Иногда казалось, что он видит и то болото, и сосну, и гать, даже площадку на высоте, на которой могли расположиться разведчики, но иллюзия проходила, и Круглов вновь обнаруживал себя за столом дежурного офицера.

Наверное, он все-таки задремал, потому что не сразу отреагировал на тревожный голос связиста: