Молчанов вопил и кричал, звал на помощь невидимый космос, но в реальности из его глотки вылетал только беззвучный горячий воздух.

Когда трос натянулся произошел резкий толчок. Стивенсон отцепился от Молчанова и теперь неконтролируемо вращаясь полетел по направлению сверкающей стены частиц. Молчанов ухватил трос командира за край и попытался тянуть на себя. Не хватало сил, казалось, он тянул на себя бетонную плиту.

Сознание покидало и вновь возвращалось. Мысли в голове перемешались. Молчанов вдруг запамятовал, как вообще оказался здесь. Вот — вот его должны подхватить водолазы и помочь выбраться из тренировочного бассейна. Ему дадут горячий кофе и позволят перевести дух. Но недолго, нужно продолжать тренировки, ведь его выбрали для великой миссии.

И он не подведет. Не оплошает.

Стивенсон летел к нему, они столкнулись, обоих завертело, словно большой ком снега, мчащийся с горы. Молчанов наощупь пристегнул болтающийся карабин командира и прижал его к себе. Глаза уже почти ничего не видели, только бесконечные вспышки, словно праздничный салют.

Сквозь пелену проглядывались мутные очертания корабля. Молчанов взмахивал руками наугад. Потом вдруг вспомнил, что у него электрическая лебедка. Нащупав кнопку, он надавил. Лебедка заработала на полную мощность, понеся их обоих к кораблю. Удар о поверхность был такой силы, что у Молчанова чуть не сломалась шея. Наощупь, он успел ухватиться за поручень. Из последних сил он затянул Стивенсона в шлюз и забрался следом сам.

Выбравшись из скафандра, он вытащил Стивенсона. Нитевидный пульс прощупывался. Командир еще жив.

Корабль дрожал и грохотал. Все вокруг растягивалось и сжималось, словно сделанное из пластилина.

Молчанов натянул командиру на лицо кислородную маску дрожащими руками.

— М — мне нужна п — помощь, — промямлил в рацию Молчанов.

Он полетел к капсуле. По дороге Молчанова несколько раз стошнило кровавой жижей. Внутренние органы словно выворачивало наизнанку. А потом в его глазах окончательно потемнело.

Поток раскаленной плазмы пробил Щит и всей своей мощью обрушился на корабль.

* * *

В голове Молчанова мелькали образы из прошлого. Он впервые в лаборатории отца. Степан Молчанов не хотел брать сына с собой, но маленький Андрей настоял. Он хочет настоящим биологом, а как может биолог работать без лаборатории?

Андрей никогда не видел столько белых мышек в одном месте. Они терли себе носики, сгорбившись в уголке широкого вольера, бегали по построенным для них лабиринтам. И… принимали лекарства. А потом умирали. Но прежде у них появлялись опухоли размером с их маленькую головку, выкатывались глаза, они тряслись в агонии, лишались шерсти и истекали кровью от язв. А потом отец приносил других мышек, здоровых, совсем еще крохотных с пуховой шерстью и мучения начинались заново.