— Где?! — заорал Молчанов, приблизившись к ней вплотную.

Нака слепила глаза от ужаса. Молчанова выворачивало наизнанку от ненависти и злобы. На какой — то миг ему захотелось ударить ее.

— Его нельзя было оставлять, — дрожащим голосом проговорила она.

Молчанов рванул по направлению к шлюзовому модулю. Голова все еще кружилась, его тошнило и будь у него в желудке хоть что — нибудь, оно бы оказалось снаружи.

Доктор Пател находился у терминала шлюзовой камеры. Звуковой сигнал предупредил об открытии внешнего люка. Увидев мчащегося Молчанова, доктор Пател показал руками крестом.

— Нельзя! Черт бы тебя побрал! — заорал Пател, когда Молчанов потянулся к терминалу.

Они сцепились. Ослабленный Молчанов не смог оказать сопротивление и был прижат доктором к стене.

Наружный шлюз открылся. Тело Скотта Стивенсона, завернутое в белую ткань, поплыло в темноту, словно по волнам невидимого океана.

Молчанов заплакал. Доктор Пател ослабил хватку и обнял его.

— Все кончено.

Молчанов оттолкнул его.

— Ничего не кончено!

Доктор Пател смотрел на него в полной растерянности. Молчанов направился в главный модуль. По дороге он оторвал ручку одного из поручней.

Покровский находился внутри. Не говоря ни слова, Молчанов двигался к новому командиру с занесенной стальной дубинкой от плеча. Когда он приблизился, Покровский вытащил командирский пистолет и навел на Молчанова.

— Брось, — скомандовал Покровский.

— Я знаю, это сделал ты! Ублюдок! — заорал Молчанов.

— Успокойся и остынь. Это приказ.

От напряжения у Молчанова сочилась кровь из порезов на лице. Должно быть он поранился, когда в темноте добирался до капсулы.

— Клянусь я не оставлю это так. Я все расскажу. Убийца!

Покровский выглядел твердым, как скала. Невыносимая уверенность сочилась из него и подогревала ненависть Молчанова.