– Знаю. Но не знаю, что есть у вас.

Снегирь кашлянул.

– Тридцать килограммов пластида.

На лице Цыгана не отразилось ничего.

– Пластид? Недурно…

Он подошел к параше. Желая струя загрохотала, как маленький водопад. Помочившись, Цыган повернулся к нам, неторопливо упаковывая сизую мотню.

– Так что? – в голосе Снегиря слышалось нетерпение.

Цыган отворил дверцу железного шкафа, стоящего в головах его постели, достал холщовый мешочек.

– Здесь, как и в прошлый раз, ровно тысяча доз.

Снегирь взял мешочек.

– Андрей.

Я скинул рюкзак с плеча и выгрузил на пол шесть черных пакетов.

Крадучись, вошел Вадим, наверное, почувствовал: сделка завершена. Цыган кивнул нам, прощаясь. Мы покидали шатер, слыша за спиной звук поцелуя.

– Пидоры, – пробормотал сквозь зубы Киркоров.

Мы, стараясь держаться у стен домов, двигались в сторону барахолки. Рюкзак стал легким, как пушинка, и усталое плечо только что не пело от радости.

– Жоподеры, б..дь!

– Чего ты, Киркоров, так взъелся на них? – ухмыляясь, спросил Снегирь.

– Ненавижу говнотолкателей, – Киркоров со злобой ковырнул носком ботинка ледяной нарост на земле. – Перестрелял бы всех.

– Какая тебе-то разница?