Глава 22

Глава 22

Дискомфортно было только первые секунды. «Сорока» плавно набирала высоту, все больше изменяя положение фюзеляжа в сторону горизонтального. Пульсирующая в ушах кровь начала отливать от головы к опускающимся ногам, давление выравнивалось, сердечный ритм возвращался к обычным шестидесяти ударам в минуту.

Глеб осмотрелся. Он сидел в изолированном отсеке, начисто лишенном не то что иллюминаторов, но вообще всего, на чем мог бы остановиться взгляд. Единственными деталями, нарушающими монотонность текстурированного металла, были смотрящий в лицо динамик громкой связи и тускло светящая над головой лампа. Не найдя себе достойного развлечения на время полета, Глеб задремал. Ему снились сосновые леса вокруг «Зарницы». Пьянящий воздух, пропитанный ароматом свежей смолы и хвои. Красивая женщина. Она шла через зеленый, волнующийся под порывами ветра луг и говорила сладким, чарующим голосом:

– Внимание. Достигнута точка десантирования. Секунд до сброса: пять…

– Мать твою! – Глеб едва не задохнулся, будто его окатили ушатом ледяной воды.

– …четыре, три…

– Сука чертова! – подобрался он, готовясь к очередной подлости обладательницы ангельского голоса.

– …два, один, сброс.

Створки люка снизу распахнулись, и кресло, приняв покатую форму, освободило «Ивана» от пут. Через секунду он уже покинул борт «Сороки», просто-напросто соскользнув в разверзшуюся под ногами темную пустоту.

– Без паники, – сказал сам себе Глеб, падая сквозь облачную пелену и наблюдая, как забрало покрывается сеткой ледяных узоров. – Все нормально. Автоматика работает. А если не работает, значит, так надо. Еще включится. Обязательно. Ох, мать твою ети. Да включайся ты. Включайся, тварь!

Левая рука безотчетно метнулась за спину, пытаясь, с неизвестной целью, дотянуться до ракетного модуля.

– Дьявол! – Глеб, пролетев слой облаков, увидел сквозь наполовину обледеневшее забрало землю. И расстояние до нее показалось куда меньшим, чем хотелось бы.

– Да включайся же, дерьмо!!! – забарабанил он ладонью по корпусу модуля. – Ух!

Что-то развернуло «Ивана», словно толкнув в спину. И снова. Короткий толчок, меняющий траекторию падения. А потом «Иван» полетел. Он больше не падал, он несся к белой, ощетинившейся лесом земле со скоростью ракеты. Впереди на фоне ночного неба одна за другой вспыхнули четыре светящиеся точки – реактивные модули Палачей заработали, возвещая о приближении «Скорого Суда» к грешной американской тверди.

Среди леса показалась тонкая нитка дороги, ведущей к проплешине, мерцающей редкими огнями. Лазо спал. Мирно и сладко, как дитя, укутанный снегом. Война никогда не касалась здешних мест своей железной дланью. И Глебу на секунду сделалось не по себе от мысли, что скоро эта сонная безмятежность обернется кровавым адом. Нет, он не испытывал сочувствия к его жителям. Каждый, кто не свой – враг. А каждый враг должен сдохнуть. Но невольно ставил себя на место тех гражданских – слабых, неподготовленных, застигнутых врасплох в собственных постелях. Без малейшей возможности дать отпор, без шансов на победу. Это была не боевая операция. Это была казнь. Пять Палачей, словно ангелы смерти, падали с небес на спящий город, дабы карать в назидание.