– Капитан Грубер, двадцать первый Экспедиционный корпус. Вы арестованы за измену Родине и отправитесь с нами.

– Экспедиционный? – хмыкнул генерал. – Так Генштаб больше не признает Дальний Восток территорией Союза?

– Что? – сделал шаг вперед Глеб. – О чем вы?

– Вацлав, – позвал Грубер, не оборачиваясь, – закуй ублюдка.

– О чем я? – переспросил Уваров, стоя с заведенными за спину руками, пока Палач застегивал кандалы. – Вас теперь что, посылают на карательные операции, не сообщая о месте их проведения?

– Это Аляска, – отрапортовал Глеб с куда меньшей твердостью в голосе, чем ему того хотелось бы.

– О боже, – покачал Уваров головой, невесело усмехнувшись. – В таком случае вы отклонились от заданного курса на две тысячи километров. Это Камчатка, сынок.

– Заткнись, – проскрежетал Грубер.

– Интересно, – продолжил генерал, абсолютно спокойно. – Раньше они присылали БИВней и разную шваль из дисбата, которую не жаль было здесь и бросить. А теперь шлют элитные подразделения. Нефть и алмазы подорожали?

Закончивший с кандалами Вацлав саданул генералу по спине, и тот, покачнувшись, упал на колени.

– Вы только что расстреляли без суда и следствия десятки сограждан, – прохрипел он, тщетно пытаясь подняться. – И кто из нас предатель?

Глеб слушал, не веря собственным ушам. В голове крутились слова присяги: «Защищать граждан Евразийского Союза, везде и всегда! Клянемся!» Но вместе с ними приходило: «Чтить своих командиров! Беспрекословно исполнять приказы! Клянемся!» В горле пересохло, перед глазами помутилось. На мгновение Глеб ощутил себя висящим в пустоте, откуда его вернул голос Грубера:

– Они тебе так дороги? – склонился Палач над стоящим на коленях Уваровым. – Тогда смотри, как Родина карает за ослушание. – Он размял плечи и повернулся к ожидающему приказов отряду. – Убить всех.

– Нет, – неожиданно для себя самого произнес Глеб.

– Что ты сказал?

– Нет, – повторил он более твердо. – Так нельзя.

– Здесь я решаю, как можно, а как нельзя, – ледяным тоном проговорил Грубер, почти упершись шлемом в лоб «Ивана». – Это приказ, сержант.

– Я не позволю.

Вацлав и Стас, медленно зашли Глебу за спину. Оставшийся без присмотра Уваров замер на месте, едва удерживая челюсти в сомкнутом состоянии.

– Мятеж? – процедил сквозь зубы Грубер.