– Ну вот. – Он сделал несколько глубоких вдохов. От пота и дождя воротник его рубашки потемнел. – Умный, отдаю ему должное. Слишком умный, если на то пошло. Работа в тюрьме – не для него. Подумать только, он получает полную ставку, и жалованье у него чуть меньше моего, а крысолова мы позволить себе не можем. Это политика двадцать первого века, офицер Джиэри.

– Почему вы считаете, что работа в тюрьме – не для него?

– Почему он не откроет частную практику? Я видел его личное дело. У него есть статьи. Есть необходимые дипломы. Я всегда думал, что с ним что-то не так, раз он крутится среди шлюх и наркоманок, но не мог сказать, что именно. Если это какое-то сексуальное извращение, то он проявлял запредельную осторожность. Это первое, что приходит в голову, когда видишь мужчину, которому нравится работать с преступницами. Но тут что-то другое.

– Как бы вы с ним общались? Он здравомыслящий?

– Конечно, он здравомыслящий. Очень здравомыслящий человек, а также политически корректный слабак. Именно по этой причине я терпеть не могу, как вы только что выразились, с ним общаться. У нас не реабилитационный центр, знаете ли. Тюрьма – это хранилище людей, которые играли не по правилам и на этом попались. Мусорный бак, если говорить прямо, и нам платят за то, что мы сидим на крышке. Коутс получает удовольствие, препираясь с ним, они дружат, а меня от него мутит. Своим здравым смыслом он валит с ног. – Хикс достал из кармана мятый носовой платок, вытер часть капель с савана жены. – Обожает смотреть в глаза. Начинает казаться, что он считает тебя чокнутым.

Фрэнк поблагодарил Лоренса Хикса за помощь и пошел обратно к своему припаркованному автомобилю. О чем думал Норкросс? По какой причине не позволял им увидеться с той женщиной? Почему не доверял им? Факты вели к одному выводу, мягко говоря, неприятному: по какой-то причине доктор работал на ту женщину.

Хикс припустил следом.

– Мистер Джиэри! Офицер!

– В чем дело?

Заместитель начальника тюрьмы поджал губы.

– Послушайте, та женщина… – Он потер руки. Моросящий дождь намочил плечи его мятого пиджака. – Если будете говорить с ней, с Иви Блэк, я не хочу, чтобы у нее сложилось впечатление, будто мне нужен мой мобильник, понимаете? Она может оставить его у себя. Если у меня возникнет необходимость позвонить, я воспользуюсь мобильником жены.

8

Когда Джаред выбежал во двор демонстрационного дома, в котором они жили с Мэри (если это можно назвать жизнью, подумал он), Мэри привалилась к заборному столбу, закрыв лицо руками. Белые паутинки вылезали из ее волос.