– Клинт?

16

Все решило объятие.

Дочь Фрэнка после возвращения не просто обняла его, а вцепилась в плечи так, что он сквозь рубашку почувствовал ее ногти. Все, что случилось, все, что он сделал, свидетельствовало о том, что он должен что-то предпринять – что угодно! – по части своего поведения, но именно это объятие решило дело. При последней встрече с Наной он едва не сорвал с девочки ее любимую футболку. Но дочь все равно любила его. Он этого не заслужил… но хотел заслужить.

Программа управления гневом включала три занятия в неделю. На первом занятии в подвале дулингского филиала «Ветеранов зарубежных войн» присутствовали двое, Фрэнк и психотерапевт.

Психотерапевта звали Вишванатан. Она носила большие очки в круглой оправе и выглядела такой молоденькой, что Фрэнк усомнился, помнит ли она кассеты. Она спросила, почему он здесь.

– Потому что пугаю мою дочь и пугаю себя. Я также разрушил свой брак, но это побочный эффект.

Психотерапевт что-то записывала, пока он объяснял свои чувства и импульсы. Все прошло легче, чем Фрэнк думал, он словно выпустил гной из вскрытого нарыва. Он будто говорил о другом человеке, потому что тот разъяренный собаколов вовсе не был на него похож. Разъяренный собаколов объявлялся и захватывал контроль, когда Фрэнку не нравилось происходящее, когда он не мог договориться. Он рассказал, что сажает животных в клетки. Вновь и вновь возвращался к этому.

– Друг мой, – сказала ему доктор Вишванатан, двадцатишестилетняя женщина в очках цвета «Кул-эйда», – вы когда-нибудь слышали о препарате, который называется золофт?

– Вы собираетесь меня поучать? – Он пришел за помощью, а не за тем, чтобы над ним издевались.

Психотерапевт покачала головой и улыбнулась:

– Нет, я лишь веду себя раскованно. А вы ведете себя храбро.

Она направила его к психофармакологу, а тот выписал Фрэнку рецепт. Он принимал предписанный препарат, не чувствуя особых изменений, и продолжал ходить на сессии групповой терапии. О программе узнавало все больше людей, и на встречи являлось все больше мужчин. Они заполняли половину стульев в подвале филиала «Ветеранов зарубежных войн». Они говорили, что «хотят измениться». Они говорили, что «хотят держать себя в руках». Они говорили, что «не хотят больше постоянно злиться».

Но ни психотерапия, ни пилюли счастья крупных фармацевтических компаний не могли спасти семейную жизнь Фрэнка от катастрофы. Он слишком часто подрывал доверие Элейн (не говоря уже о пробитой кухонной стене). Однако, быть может, сожалеть об этом не стоило. Фрэнк понял, что она не слишком ему нравится. Наилучшим вариантом было разбежаться. Он отдал ей опеку над дочерью, сказав, что его вполне устроят два уик-энда с Наной в месяц. Со временем, если все пойдет хорошо, они смогут встречаться чаще.