Но участвовала в турнире только половина лучших магов, а отбор начинался с этого месяца и продлится весь месяц. Поэтому боевики старались показать себя с лучшей стороны перед своим деканом.

Ежедневно, ровно в пять часов вечера дверь в кафетерию открывалась, и заходил Ауруг. Садился за один и тот же столик у стены, если он был свободен, лицом к витрине. Заказывал тиины и мое фирменное печенье, с глазами побитой собаки наблюдал за мной, если я была в зале, а потом уходил. Мы перебрасывались ничего не значащими фразами, он неизменно спрашивал, как у меня дела, и не обижает ли кто меня, не нужна ли мне помощь, я вежливо, но скупо отвечала, никогда ничего не спрашивая в ответ.

Иногда в дни дежурства Сапфирки, с ним приходил Берс. Он скалил зубы в улыбке, шутил и обращался к «сапфировым глазкам» с разными просьбами. Но ничего больше. Хотя Сапа ждала и мечтательно вздыхала.

— Слушай, может, мне самой напроситься к нему в рабыни? — неуверенно сказала она как-то после его ухода. — Ритуал защитника будет уже через пять дней, а он что-то не спешит с предложением.

— У него же есть рабыни? — уточнила я. — А то я никогда не видела его с девушками. Ну, в любовных отношениях, — пояснила, — чтобы обнимались, целовались.

Так-то понятно, что в академии с девушками он общался. Он и с нами общался.

— Да, я разузнала, две его землячки из Рамулы, — доложила Сапфирка. — Живут у него, вместе, но днем всегда все отдельно, никогда вместе не появляются. Не понять что там за отношения.

— Не знаю, Сапфир, честно, что тебе сказать, — неуверенно ответила я на волнующий ее вопрос. — Определенно он тебе симпатизирует, но он же и сам понимает, что тебе нужно покровительство. Если бы хотел, предложил, ты не обижайся только…

Глаза ее потухли, и я пожалела о своих словах. Лучше б промолчала.

— Но я всегда за открытость. Вызови на откровенность да спроси, так легче тебе будет, чем гадать, — решила я исправить сказанное.

— Да нет, ты права. Он все видит и понимает… Хотел бы, предложил бы. Не похож он на робкого неуверенного влюбленного. Зачем только ходит? — проворчала она недовольно.

— Хороший вопрос, — согласилась я задумчиво.

С Фаргусом мы встретились за это время пару раз. Первый раз он взглянул на меня цепким взглядом, окатил холодом и отвернулся. А второй раз и вовсе сделал вид, что не заметил. Меня это устраивало более чем.

Но вестник постоянно писал о плохом настроении короля академии и его постоянных провокациях ссор с другими магами. Он постоянно искал на ком выразить свое раздражение.

«Чем же так недоволен наш малев, царь магических зверей? Вроде и погода наладилась, сезон дождей, наконец, остался позади. И гарум у короля обновился, всех выгнал Фаргус со скандалом, осталась лишь вовремя решившая навестить родственников в соседнем Синеберске, Помпея. Казалось бы, у тебя четыре новенькие прехорошенькие рабыни, ты сутками должен не вылезать из постели с ними, быть сытым и довольным. Но нет. В чем же закралось недовольство моего любимчика Фаргуса, что тяготит его мятежную соломону? Не грусти, Фаргус, скоро тучи над Тардумом рассеются, и наступит пора веселья — весь Тардум будет гулять на дне рождения юной герцогини Жекустош. А еще раньше будет ритуал обретения защитника. Может, заполучив в свое пользование одну из тех, у кого еще нет покровителя, ты успокоишься?»