— «Ладно, Мерино, что ты хочешь взамен?» — нетерпеливо спросил Оспен.

Улыбка понемногу начала сходить с лица Мерино.

— «Да ты ж ворюга обычный, ёб твою мать», — начал он. — «Ты ж с первого дня, как попал сюда, начал у нас припасы крысить. Как по мне, если ты от голода сдохнешь, то я точно в бога уверую».

— «Аминь, блядь!» — одобрительно воскликнул Чанки, до сих пор занятый этим своим проклятым вязанием, или вышиванием крючковой иглой, ну или как там ещё эта хрень называется. Он зычно расхохотался. — «Покайся, брат мой!»

— «Ага, пора тебе переходить на собачий корм», — усмехнулся Лёшарс.

Были тут, конечно, вертухаи и похуже Оспена, и хорошо, что с ними тут не застряли. Надзиратели, которых в армию призвали, и в подмётки не годились тем тщательно отобранным карьеристам с садистскими замашками, которые работали в “Глыбе”, когда тут ещё все камеры битком забиты были. Заключённые, что сидели тут ещё со старых времён, вспоминали, каково им приходилось, и по их рассказам у Рива создалось впечатление, что порядки тут царили, как в трудовом лагере гораснийцев. Оспен же был простым подлецом, каковыми становится большинство людей, когда им выпадает возможность безнаказанно творить, что угодно. Но теперь и для тех, кто припасы воровал, наступили тяжёлые времена, так что, наверно, бог всё видит.

— «Только не забывай, что блокаду червей однажды прорвут», — сквозь зубы процедил Оспен. — «И тогда сам к нам приползёшь еду клянчить рано или поздно».

Медленно повернувшись, Мерино принялся карикатурно пересчитывать по головам заключённых.

— «Один, два, три, четыре… Остановите меня, офицер Оспен, когда я заключённых насчитаю больше, чем надзирателей».

— «Ты мне ещё за это ответишь, мудила!»

— «Можешь прямо сейчас открыть дверь, зайти и попытаться свести со мной счёты. Но вот страх не позволяет. Да и псов ты на нас не натравишь, потому что и их ты тоже боишься», — Мерино взглянул в сторону Маркуса. — «Чёрт, жаль, что Кэмпбелл тогда на смену не заступил вместо Ярви. А то можно было бы и ему кое-чего разъяснить, если бы он сюда в одиночку спустился, да, Феникс?»

Маркус окинул Оспена оценивающим взглядом с ног до головы.

— «Слышал, тебя в армию призвали», — сказал он. — «Не волнуйся, сколько бы тут не сидели, про тебя не забудут».

— «Тебя-то кто спрашивал, твою мать?!»

— «Не стоит так огрызаться на человека с полным ведром капусты».

— «Что, блядь, тоже весело тебе, да?!»

— «Вот и пришла расплата», — рассмеялся Мерино.

— «Только не забывайте, у кого тут винтовки», — огрызнулся Оспен.

Маркус после этой фразы вроде как немного оживился. Рив теперь уже прекрасно знал, как вывести его из себя. Характер у Маркуса был взрывной, как бы крепко тот не держал его в узде, и угрозы — это почти что вернейший способ его разозлить.