— «Ну вот», — сказала она. — «Как по мне, так этот образец заражён патогеном Светящихся. Мне всего лишь нужно подтверждение от вас, доктор Бэйкос».

Адам прислонил порез к губам, чтобы остановить кровотечение. На какое-то мгновение это выглядело даже слегка комично, будто бы профессор сосал палец, словно ребёнок. Но с него явно уже хватило всего этого цирка.

— «Да, агент Сеттайль, я заразил себя патогеном», — устало произнёс он. — «Это проверенный веками метод научных открытий. Большинство из собравшихся в этой комнате ежедневно пожинают плоды данного метода. И что с этого?»

— «Почему вы не сообщили об этом? По какой причине об этом не упомянуто ни в одних ваших записях?»

— «Ой, да простые обыватели пугаются даже тех вещей, которые не несут в себе совершенно никакой опасности», — ответил Адам, корча из себя того самого самовлюблённого учёного, каким его Прескотт считал. — «А Ричард только бы лишний раз волноваться стал из-за того, что я помру раньше срока, не окупив его затраты на меня».

— «Выходит, результаты экспериментов основывались на ваших образцах, а не на крови мистера Альвы?»

— «Так и есть».

— «Мне вообще нужно брать анализы у мистера Альвы, чтобы подтвердить, что он не заражён?»

Именно в этот момент Нэвил и начал понимать, что довольно тихий конфликт постепенно переходил в немного другое русло. Хуже всего в работе с такими людьми, как Прескотт и Сеттайль, крутившими комбинации в голове, словно шахматисты, было то, что они… заражали тебя. Нэвил поймал себя на том, что его обычный способ мышления настоящего физика, сводившийся к тому, чтобы провести наблюдение, выдвинуть теорию и поставить эксперимент, понемногу менялся на выстраивание догадок, выдвижение предположений и наличие постоянных сомнений. То, что он видел перед собой, не поспевало за его несущимся на всех парах разумом, который продумывал все варианты того, что именно может предпринять Сеттайль и по какой причине. Нэвил постарался усмирить собственный бушующий ум.

— «Он не заражён», — наконец ответил Адам.

— «Хорошо», — отойдя в сторону, Сеттайль пронаблюдала за тем, как Бэйкос извлекает стекло из микроскопа, а затем сняла перчатки и выбросила их в мусорную урну. — «Рад, что мы с этим разобрались. Мне жаль, что пришлось тут целый спектакль выдумывать, Адам, но я хотела дать всем понять, что крайне мотивирована на то, чтобы выяснить всю правду, и что мне не надо полагаться лишь на ваши слова для этого».

— «Да ладно вам», — раздражённо сказал Адам. — «Это ведь просто немыслимо. Пусть он даже и педофил, но, как мне кажется, мы просто не можем испытывать патоген на живых людях, даже если они и знают, что им вкалывают, и согласны на это. А я готов пойти на такой риск, ведь это правильный поступок».