— Это не он на «газоне плача» торговал? Бакуниным, Махно.

— Он.

— Что за хрень с выстрелами?

А с выстрелами, как выясняется, хрень такая: доставив Аську с сыном к Фёдору (через весь город, среди ночи!), отважный спасатель тихонько договаривается с анархистом-теоретиком о том, чтобы тот, высаживая беглецов, пальнул в него (в Костика) пару раз холостыми.

— Зачем?

Тут психология. Увидев Костика тяжко раненым, Аська, по идее, должна полюбить его окончательно и навсегда. Ну не дурь?

Дурь-то дурь, но ведь сработало, как ни странно…

— И Аська потом ничего не заподозрила? Стрелять — стреляли, а где шрамы?

— Да шрамов-то у меня полно. Выбирай любой…

— А как так вышло, что Фёдор остановил машину в точности напротив «Солнечного храма»?

— Это я бы и сам хотел узнать.

— Вы что, с тех пор с Фёдором не встречались?

— Нет.

— Почему?

— Боюсь, морду ему набью при встрече.

— Полагаешь, он это сделал умышленно?

Усмехнулся:

— Есть другие варианты? Подвёз к самому входу, а там этот ваш… Порфирьев…

— Какой же он наш? Он из прокуратуры…

— Ну из прокуратуры…