* * *

Оставшиеся полтора часа перед балом мы с братьями и воспитателем провели в моих кремлёвских покоях. Чтобы нам не было совсем скучно, стараниями царственной бабки нашим заботам поручили мою младшую сестрёнку Елизавету, которая застенчиво поздоровалась с малознакомым ей Прохором, быстро чмокнула в подставленные щеки Николая с Александром, после чего подбежала ко мне:

— Братик, почему ты так редко меня навещаешь? — Она сходу кинулась ко мне на шею. — И к себе не приглашаешь?

— Лизонька, так я сейчас в училище военном учусь, как и Николай с Александром, — нашел я объяснение своему отвратительному поведению. — Сам дома редко бываю, а до Кремля доехать вообще времени нет.

— Тогда ладно, — кивнул она, поцеловала меня в щеку и попросила: — Братик, поставь меня на пол, а то я прическу и платье помну.

— Конечно-конечно. — Я выполнил команду.

Действительно, светло-голубое платье Елизаветы была очень пышным и весьма напоминало вечерние туалеты взрослых, голубенькие же туфельки на крохотных каблучках умиляли, а уж причёска с завивкой была просто отпад.

— Лизонька, ты у меня на балу будешь самая красивая и нарядная! — совершенно искренне сказал я, а девочка чуть засмущалась. — Разреши сегодня вечером быть твоим кавалером? Или тебя уже кто-то пригласил?

— Никто меня не приглашал, — ещё больше смутилась она. — Но я с удовольствием принимаю твое приглашение, братик! — И заскакала вприпрыжку по гостиной. — Ура! У меня на балу будет собственный кавалер!

После того как у девочки улеглась первая радость, она начала делиться с нами своими горестями: из Кремля ее никуда не выпускают; старшие сестры, занятые приготовлением к балу, ей уделяют мало времени и не хотят играть; мать болеет и из своих покоев не выходит, а бабушка с дедушкой и отец заняты какими-то своими взрослыми делами. Поделилась Елизавета и последними придворными сплетнями, в которых я совершенно не разбирался, зато сразу стало ясно, что в курсе дела Николай с Александром, которые с улыбками начали расспрашивать девочку обо всяких там подробностях. Не забыла сестрёнка напроситься в очередной раз к нам в гости, а мы дружно заявили, что всегда рады будем её видеть.

Полтора часа, потраченные на общение с непосредственной Елизаветой и лёгкий перекус, заменивший нам обед, пролетели незаметно, и в пятнадцать пятьдесят пять мы попрощались с проводившим нас до крыльца Прохором, сели в наши «Волги» и буквально через тридцать секунд подъехали к парадному крыльцу Большого кремлёвского дворца, стоянка перед которым была забита автомобилями с гербами разных родов. Выйдя из машины и обогнув ее, я открыл дверь с Лизиной стороны и протянул сестренке руку: