поклонника. Как и вы, он — другой истинный ребенок нового Ренессанса. Вдвоем вы должны найти много общего — больше чем вы можете себе предположить. Я очень серьезно отношусь к этому, Анна. Найдите его немедленно, сегодня вечером, или прямо сейчас. Да, в «Вия» нет никаких зеркал.

— Пожалуйста, Мэтт.

— Дорогая, — проворчал он, — для человека моего возраста вы не уродливы. И этот человек такой же. Если женщина симпатична, он рисует ее и забывает ее. Но если она является своего рода художником, он говорит с нею, и иногда это может продолжаться до бесконечности. Если это может как то помочь вашей самоуверенности, то он один из самых непритязательных существ на земле. Рядом с ним вы будете похожи на Афродиту.

Женщина коротко рассмеялась. — Я не могу рассердиться на вас, не так ли? Он женат?

— Типа того. Его глаза сверкнули. — Но это к вам не относится. Он — отъявленный негодяй.

— Предположим, что я решу найти его. Следует ли мне просто пролистать страницы «Вия» по всем скромным друзьям доктора Мэтью Белла?

— Не совсем. На вашем месте я начал бы с входа, где у них происходят эти странные аттракционы и персональные выставки. И продолжить с распространителями приворотного зелья, и дальше на улице, пока вы не найдете человека в белом костюме с расцветкой в горошек.

— Как странно! И затем что? Как я могу представиться человеку, имя которого я не знаю? О, Мэтт, это настолько глупо, просто ребячество…

Он покачал своей головой в медленном опровержении. — Вам не нужно думать об именах, когда вы увидите его. И ваше имя не будет иметь значения для него, в любом случае. Вам повезет, если вы не будете кричать «эй вы» в вечерней тишине. Но это не имеет значения.

— Не совсем ясно, почему вы не предлагаете сопровождать меня. Она, расчетливо, изучала его. — И я думаю, что вы не говорите его имени, потому что вы знаете, что я не пошла бы, если бы вы его сказали.

Он просто хихикнул.

Она выругалась: — Черт вас возьми, подайте мне такси.

— Такси ожидает уже полчаса.

Глава 2

— Скажите, что собирается сделать профессор, дамы и господа. Он собирается защитить парадокс, и не один. И не два. И не дюжину. Нет, дамы и господа, профессор, собирается защитить семнадцать, и все в течение одного короткого часа, не повторяясь, и включая совершенно новый, который придумал только сегодня — «Музыка обязана своим значением ее двусмысленности». Помните, люди, аксиома — это только парадокс, которым профессор уже овладел. Стоимость этого великолепного мероприятия… не толпитесь там, господин…

Анна чувствовала, как расслабляющаяся теплота текла по ее разуму, смывая напряжение прошедшего часа. Она улыбнулась, и, помогая себе локтями, выбралась через толпу вниз на улицу, где были ярко освещенный знак, двери в виде крыльев летучей мыши, и одинокая группа ожидающих женщин объявили следующий аттракцион: