Только Элли, вышедшая встречать экспедицию вместе со всеми, рыдала сильнее и громче в тот день, увидев мужа, но не увидев сына. Радостная улыбка на лице женщины сменилась страшной бледностью, а после, когда муж кивнул, не имея слов, чтобы объясниться перед ней, хотя эти слова он выдумывал во весь обратный путь, она упала в обморок, — Брэндон едва успел ее поддержать. Всю ночь она проплакала, утром же бросилась на ученого с ножом и, несомненно, заколола бы его, расскажи муж ей всю правду. Умолчав о причастности месье Тюффона к гибели Дейва во имя ее же блага, Брэндон соврал Элли впервые за многие годы их брака. Она же набросилась на Шарля за то только, что его экспедиция стоила жизни ее сыну, праведный гнев этой матери требовал вымещения. Муж едва сумел ее удержать, даже он не ожидал такой прыти от своей кроткой с виду и тихой супруги и по-другому начал смотреть на жену после этого случая, в быту переча ей куда реже.

Брэндон и Шарль обменялись рукопожатием на прощание, таким же крепким, как и рукопожатие старых друзей, но заправленным вместо тоски в предвкушении скорой разлуки, чистой ненавистью следопыта. Тюффон, не ожидавший такого холодного приема, болезненно сморщился, когда его тонкая аристократическая ладонь оказалась сжатой в тисках железной хватки ладони Брэндона, огромной, как медвежья лапа, и грубой, как точильный камень. Это была его левая, уцелевшая рука и Брэндон тоже подал ему свою левую руку. Пересилив боль, Шарль все же повел себя в соответствии со своим высоким положением:

— Должен сказать вам, Брэндон, пускай благородному человеку, как я, и не пристало говорить подобное простолюдину вроде вас, но все же я не могу не отметить, что для меня было честью провести это путешествие плечом к плечу с такими честными и исполнительными слугами, как вы и ваш сын, Дейв.

«Слуги! Мы для него всего лишь слуги!.. Впрочем, чего еще я ожидал?.. И мой мальчик умер из-за этого хмыря?!» — ноздри Брэндона вздулись.

— Да защитит земля его прах, даруя вечный сон! — манерно произнес молодой Тюффон беспристрастным тоном священника, провожающего мертвеца в последний путь.

При упоминании Дейва рука Брэндона сжалась сильнее, и Шарль едва не закричал, сквозь боль чувствуя, как мелкие кости его ладони неестественно ссыпались одну в кучу, собранные воедино крепостью хватки следопыта.

«А теперь он сложит их в мешок и после приготовит из них суп!» — такая вот глупая мысль посетила в этот момент светлую голову ученого.

«Только земля его и защитит: благодаря тебе у мальчика нет даже гроба!» — подумал следопыт, но вслух сказал другое: — Лучше бы нам впредь не встречаться, Шарль, ради вашей же безопасности! — Брэндон вложил в эти слова всю ту ненависть, которая переполняла его изнутри, так что Шарлю не приходилось сомневаться в готовности Брэндона претворить эту угрозу в действие, если придется.