– В бытность свою заядлым воякой, нас однажды занесло с одним другом в область возле Праги… в общем, там он и остался… хороший был парень, мне как сын. Мне нужно найти его тело. Я хочу похоронить его с честью, – на этот раз голос О’Прайса отдал печалью.

– Что за история?

– Таких историй у меня много, как и друзей, лежащих по всей Европе, Азии и Африке. Но тот… короче, если сможешь, достань его. А потом, я тебе может поведаю, как нас из мотало по всей Европе.

– Это же на территории Директории Коммун, – Данте на секунду задумался, но всякие сомнения моментально отступили прочь. – Ладно, говорят они всё равно начинают строить новые города, и та самая… Прага сейчас должна быть в руинах. Ты мне только наводки дай.

– Хорошо, а ты мне по своей дочери.

Данте залез в наружный карман куртки и протянул фотографию, на которой изображены он, жена и Марта.

– Это твоя семья?

– Да, а что скажет командование тебе? У тебя же есть задачи? У тебя есть отряд.

– Все мои парни, кроме МакКаллина уже упокоились с миром. Я выполнил основное задание по ликвидации и теперь должен остаться на базе, пока нас не переведут обратно в штаб под Варшавой. Но кто мне мешает отлучиться на пару лишних часов, если я сам оформиться к вам?

– Как думаешь, русский согласится помочь?

– Ты о ком? О Комарове? Конечно пойдёт. У него с любыми сепаратистами свой разговор, и он не упустит возможности с ними повоевать. Можешь считать, что у него такое… м-м-м, увлечение.

– Тогда пусть отправляется с тобой, для подстраховки. А я доложу Лорд-Магистрариусу о том, что на севере могут шарахнуть ядерной, он вам может подкинет кого-нибудь для помощи.

Внезапно раздалось на всю округу:

– Господин Данте! Господин Данте! – к Валерону подбежал молодой парнишка, в такой же военной куртке и штанах, что и капитан, похожий больше на молодого юношу, чем на военного.

– Да, Вергилий? – сухо спросил Данте.

– Мне капитан Яго рассказал, куда вы направляетесь, я с вами.

– Нет, – чётко дал ответ капитан. – У тебя не хватит опыта для этой операции, ты едва в Пустоши не погиб, хочешь свою Мари оставить одну?

– Я хочу вам помочь, чтобы ваша жена вдовой не осталась, – в очах Вергилия Данте видит решимость и чистое желание помочь; Валерон понимает, что если с ним что-то случиться, то камнем ответственности и вины ляжет горе Мари.

– Хорошо, – скрипя зубами дал согласие капитан, под звуки распаляющихся граммофонов, сквозь которые в умы станет закладываться имперская истина и патриотические призывы:

– Ладно, парни, пойдёмте готовится, – сказал О’Прайс, когда из колонок. – Я конечно хоть и солдат, но пропагандой по горло насытился за время службы.