В два прыжка я оказался рядом, обхватил кабана за туловище и потянул на себя. Кабан обиженно заверещал, потому как почувствовал, что может сейчас размножиться без помощи самок — став сразу двумя половинками одного трусливого свинтуса. Однако щупальце поддалось, и я сумел отыграть для нашей добычи пару шагов. Потом, правда, неизвестная тварь, засевшая в озере, опомнилась и усилила давление.
Я упёрся пятками в землю и потянул что было силы. Кабанчик принялся брыкаться всеми копытцами, стараясь вырваться из западни, в которую он попал. У него на морде было написано, что вот одно дело — пуля в сердце или утонуть в озере, а совсем другое — умереть вот так, будучи спортивным снарядом в перетягивании «кабаната». Жизнь его к такому не готовила… Щупальце стало тянуть ещё сильнее.
Подбежавший Борборыч схватился уже за меня, стараясь задержать наше с кабанчиком медленное сползание в озеро. И, совместными усилиями, ноги дёргающегося и визжащего кабана были выдернуты из захвата щупальцев, в которых осталась только щетина. Мы с рейд-лидером упали на землю, а наш подранок понял, что пробил час свободы — и рванул в сторону леса. Попытавшегося его схватить Быгу озверевший в конец секач чуть не проткнул своими клыками. А уже через несколько секунд его возмущённый визг затих в чаще…
— Ну вот, теперь он всему лесу нажалуется, какие тут сволочи завелись!.. — философски заметил Толстый.
— И мы точно больше ничего не поймаем, — кивнул Вислый.
— Куда тянешься, урод?! — закричал Тариг, кидаясь к месту упокоения кабаньего семейства, где очередное щупальце попыталось стянуть нашу добычу.
Пока Тариг и Кадет отбирали у обнаглевшего щупальца одну тушку, ещё три щупальца вылезли из воды и потянулись к свинкам. Тут уже я не выдержал, выдернул Молот Минотавра и, подбежав, от всей души отвесил по обнаглевшим конечностям.
Система, ты болеешь не за того!..