– Не морочьте мне голову, – усмехнулся Конан Дойл.

– А это доктор Ватсон.

– Очень смешно. Послушайте, мистер, я предупреждаю: еще немного, и вы отведаете мою трость.

– Кстати, сэр Артур, как ваша левая рука?

Конан Дойл застыл как вкопанный.

– Что-что?

– Я спросил насчет вашей левой руки. Я не вижу на ней следов чернил. То есть вы ею пока писать не пробуете?

– Откуда вам все известно? – оторопел Конан Дойл (о загадочном случае, произошедшем в апреле тысяча восемьсот девяносто третьего года, он никому не рассказывал).

– Я был на той встрече в «Бенекиз» – и общался с Мориарти. Меня туда отправили вы.

И «Холмс» – хотя теперь, пожалуй, именно Холмс – протянул писателю руку.

– Рад наконец-то лично познакомиться с вами, мистер Артур. Вам я обязан своим существованием.

* * *

В двухколесном кебе они прибыли в паб «Старый чеширский сыр» на Флит-стрит и вчетвером разместились за уединенным столиком. По дороге мистер Хедли взял на себя труд максимально разъяснить Конан Дойлю ситуацию, однако мастер пера не мог умственно осилить реальность Кэкстона и его обитателей. И винить его в этом было нельзя: мистер Хедли тоже залег в дрейф осмысления после того, как старик Торранс раскрыл ему тайну уклада Кэкстонской библиотеки. В общем, блистательному автору сперва пришлось несладко, и он лишь молча наблюдал за тем, как двое персонажей из его же произведений сидят напротив него и уплетают гороховый суп. Конан Дойл удовольствовался солодовым виски, но, похоже, стаканчика для осмысления было маловато: предвиделся повтор.

По просьбе автора Холмс снял головной убор и повесил его на крючок рядом с длинным плащом. Без шапочки он смотрелся обыкновенным посетителем заведения, только подчеркнуто целеустремленным, с непримиримо сдвинутыми бровями.

– Должен сказать, джентльмены, что ваши откровения меня потрясли до глубины души, – признался Конан Дойл.

Он перевел взгляд с Холмса на Ватсона, затем снова на Холмса. Правая рука у него непроизвольно пошевелилась, как будто он для проверки материальности хотел ткнуть в персонажей пальцем, вероятно, даже чавканье Ватсона пока не убедило его в реальности героев.

– Ничего удивительного! – отозвался мистер Хедли. – Вот оно – истинное свидетельство мощи вашего воображения и правдивости ваших образов! Прежде в Кэкстонской истории еще ни один писатель не доживал до того, чтобы при жизни лицезреть своих персонажей.

Конан Дойл опять отхлебнул виски.