– И теперь я знаю –
– И
И снова – пауза, точно собеседник наслаждался его нетерпением.
– Кто?! – почти простонал отец Себастьен.
– Палач…
И на колокольне вдруг ударил колокол.
***
Когда маленькие шпионы поняли по доносившимся звукам, что гость священника уходит, они опрометью бросились в ближайшие заросли. Дверь медленно приоткрылась… Но никто не вышел. Потом дверь сама собой закрылась.
Они просидели в кустах с полчаса, и Рио не вытерпела:
– Идём! – подтолкнула она Толстяка. – Что мы прячемся, в самом деле! Сделаем вид, будто только пришли! – и первая полезла обратно.
Наскоро отряхнувшись и придав лицам постное выражение, они поднялись на крыльцо и, постучавшись, вошли.
В доме было тихо и прохладно. Спокойно тикали настенные часы. Где-то у окна жужжала пчела. Свистали птицы. В распахнутое окно смотрелся сад, дальше – зеленела долина, опоясанная синей дугой реки… Над долиной зарождался вечер – тихий, хрустальный, – прекрасный, как все летние вечера, напоенный таким умиротворением, такой благодатью!
Освещенный угасающими лучами, отец Себастьен сидел у окна, словно хотел насладиться заходом солнца.
Жаль только, что у него не было головы, – закат был воистину великолепен!
***
Агил и Гилленхарт долго двигались вслепую – кругом была кромешная тьма. Потом потайной ход стал уже: теперь их плечи касались стен. Постепенно он сузился настолько, что они с трудом протискивались вперёд.
– Мы здесь застрянем, как крысы в мышеловке! – выдохнул Юстэс.
– Тут нам и конец будет! – поддакнул агил. – Да только это лучше, чем попасть в сети Теней!