Страх давно прошел, теперь Арсения внутренне распирало от смеха. «Пушистик, он называет себя пушистиком!» – молодой человек с трудом подавлял в себе первые порывы хохота. Ещё несколько секунд назад кот казался таким неожиданно опасным, а теперь вызывал лишь приступы умиления.

Почувствовав неладное, кот бросил на Арсения подозрительный взгляд, но посланник вовремя совладал с собой, сделав серьезную мину.

– Мне не так часто приходилось проявлять свои навыки приветствия, – пустился он в оправдания. – Да и что тут таиться, ты первый, с кем мне довелось практиковаться в этом древнем ритуале, – кот смущенно опустил голову и печально добавил. – К сожалению, пока безуспешно.

Посланник мысленно похвалил его настойчивость. Было видно, что животное старается. Коту казалось абсолютно важным произвести наилучшее впечатление на человеческого незнакомца своим самым первым в жизни приветствием, и это старание заслуживало похвалу.

– Не переживай, – успокоил посланник своего собеседника. – Достаточно будет простого классического рукопожатия.

Собравшись, ирбис приосанился, выгнул колесом грудь, одну руку спрятал за спину, а вторую протянул вперед.

– Доброго времени суток, уважаемый! – произнес он вежливо.

Арсений, скрывая умиление, пожал его мягкую ладошку, на которой выделялись длинные почти человеческие пальцы.

– Все время путаюсь в эволюции приветствий! – пояснил он и наконец расплылся в довольной улыбке, если только этот звериный оскал можно было охарактеризовать подобным образом. – Приветствия без понимания социального статуса сводятся к банальному ритуалу выявления альфа-особи, – с серьезным видом заявил он. – На мой взгляд, это занимает слишком много времени, да и к чему нам это выяснять? Я изначально признаю твоё превосходство, пришелец извне, и тем самым выражаю свое почтение. Надеюсь, этим я никак тебя не оскорбил?

Арсений отрицательно покачал головой.

– Прошу простить мое замешательство, – произнес он, улыбаясь и копируя манеру общения обитателя дендрария, – но я впервые в живую вижу разумного… – Арсений замешкался, определяя породу, стоящего перед ним кошачьего, – разумного молодого… леопарда, – произнёс он, ориентируясь по характерным кольцевым пятнам на шкуре.

– Я не просто леопард, мой смекалистый приятель! – подчеркнул свою значимость житель космического зоопарка, – я снежный леопард, снежный Барс, или ирбис – у меня множество благородных имен! – гордо сообщила большая кошка, а затем, решив, что перестаралась с самопрезентацией, дружелюбно заметила, – для друзей же я просто Барс!