Эсора замотала головой.

– В армию идут не бабочек собирать. Глупо брать в руки оружие и думать, что это закончится хорошо, особенно в такие времена.

– Но они, наверное, были просто испуганы…

– И поэтому продолжили подчиняться преступнику, который готов выпустить антимат на своих людей? Этому не может быть оправдания. Армия не должна быть сборищем дебилов с оружием… – Ева мягко развернула Розу от побоища и посмотрела девушке в глаза. – В момент, когда солдат решает выполнить преступный приказ, он перестает быть жертвой и становится соучастником. К таким не может быть жалости.

Розали закивала – лучше и не скажешь. Но как все-таки грустно, что люди упорно не хотят разговаривать, а просто стреляют друг в друга за свои «светлые идеалы». Воевать ради мира – ну глупо же, нет?

– Все готовы? – спросила Эсора. – Внизу нас не ждет ничего хорошего.

– Разве что де Карма, – усмехнулся Гэри.

– А я что сказала?

– Язва…

Двери закрылись и начался угнетающий спуск. В лифте стало темно: слабые лампочки под потолком не очень помогали побороть тьму водной пучины, а их мерцание делало обстановку сюрреалистичной. Снаружи, за стеклянной кабиной лифта, Розали разглядела какое-то подобие водорослей, но ничего больше. Зеленые стебли опутали стены, словно щупальца хищника, а за ними – непроглядная бездна. Море здесь мутное и мертвое – сверхъяркая Селурья не в силах рассеять тьму под водой даже на пару метров.

На половине пути лифт начал неприятно скрипеть, и девушка испугалась этого сильнее, чем предстоящей перестрелки. Она мысленно отхлестала себя по щекам и сосредоточилась на створке дверей. Винтовка завибрировала в ладони и даже немного ее нагрела – приятное ощущение. Розали твердо решила, что нажмет на курок без раздумий – слова Эсоры отогнали угрызения совести на дальнюю полку.

Перед самым прибытием Ева подала знак, и отряд вжался в стены. Розали сделала это с таким усердием, что заболела спина. Агатонка взвела еще одну гранату, на этот раз боевую, и показала три пальца – от броска до взрыва три секунды.

Лифт издал протяжный писк, и двери раскрылись. Ева метнула гранату, даже не глянув, кто снаружи. Раздался взрыв, и в дальнюю стену забарабанили осколки. Затем Эсора выставила из-за угла винтовку и осмотрела коридор – оружие спроецировало картинку ей в шлем.

– Чисто, – рапортовала она.

В паре метров от выхода лежали три мертвеца. Розали пришлось перешагнуть через одного, и в душе появилось отвращение к самой себе. Как будто разом перечеркиваешь все светлое, что в тебе еще осталось.

– Карма, прием, – сказал Гэри.