– Держи, тут полно всякой древней всячины. – Маркус снял с шеи кожаный шнурок.

На нем действительно болталось много всего, в том числе чей-то зуб, монета, нечто черно-золотое и бесформенное, потертый серебряный свисток.

– Тот больной ведь умер от желтой лихорадки? – Мэтью потрогал зуб.

– Точно. Новый Орлеан, эпидемия тысяча восемьсот девятнадцатого года.

– Новый Орлеан исключается, – отрезал Мэтью.

– Я так и думал. А Париж? Тут есть сережка Фанни.

Мэтью тронул красный камешек в золотой филигранной оправе:

– Эпоха Террора? Мы с Филиппом в то время, если помнишь, отправили тебя из города вместе с Фанни – и Диане там тоже нечего делать.

– Вы тряслись надо мной, как две старые бабки, хотя одну революцию я уже пережил. И тебе придется здорово покопаться, чтобы отыскать в прошлом безопасное место. О! – обрадовался Маркус. – Как насчет Филадельфии?

– В Филадельфии и Калифорнии ты жил без меня, – торопливо отозвался Мэтью. – Лучше подобрать что-то знакомое.

– Мэтью, я ведь совсем не уверена, что попаду куда надо, – напомнила я.

Мне снова аукнулось многолетнее нежелание пользоваться магией.

– Попадешь, – заверила Сара. – Ты всю жизнь этим занималась – и ребенком, когда играла в прятки со Стивеном, и подростком. Помнишь, как мы по утрам вытаскивали тебя из леса, отмывали и отправляли в школу? Что ты тогда, по-твоему, делала?

– Уж точно не перемещалась во времени, – вполне правдиво ответила я. – Меня беспокоит научный аспект проблемы: что происходит с моим телом, когда я совершаю такой переход?

– Кто его знает. Да ты не волнуйся, такое с каждым бывает. Едешь, например, на работу и не помнишь, как добрался туда. Или вообще весь день выпадает из памяти. Значит, точно путешественник во времени прошел рядом. – Сара, как ни странно, ни чуточки не волновалась.

А вот Мэтью, почувствовав мою тревогу, взял меня за руку:

– Эйнштейн сказал, что различие между прошлым, настоящим и будущим есть не что иное, как навязчивая иллюзия, – все физики, по его словам, это знают. Он верил не только в чудеса, но и в присущую времени эластичность.

И тут кто-то неуверенно постучал в парадную дверь.

– Я не слышала, как подъехала машина. – Встревоженная Мириам поднялась на ноги.

– Да это Сэмми собирает с подписчиков за газету, – сказала Эм и пошла открывать.