Сол присел перед ним на корточки.

— Враги найдены и наказаны, капитан.

— Ты упустил лсана, счетчик.

— Наоборот. Ему просто повезло. Кстати, Гримм солгал тебе насчет меня. Я не шпион скелгов. Хуже.

— О чем ты говоришь? — Керас слабой рукой ухватился за колено Сола.

— Люди многому научили меня, — сказал Сол. — Твои пираты, с которыми я плавал. Зорак научил меня малодушию. Альехо научил меня жадности и беспечности. Гримм научил хитрости и осторожности. Китчам — жестокости. Три-Храфн научил ненавидеть. И еще множество людей научило меня разным чувствам и способностям. И ты, мой капитан. Ты тоже научил меня.

— Чему же? — прошелестел Керас.

— Менять личины, — сказал Сол. — Ведь ты умеешь это.

Сол сорвал с капитана щиток шлема.

Под ним оказалось бледное, желтоватое лицо, изуродованное шрамами. Одного глаза не было, нос был отрезан до переносицы. Рот кривился в спазме. Сол мгновенно узнал это лицо, не смотря на увечья.

Представь, что ты — глина.

Ты был бесформенной массой, пока однажды не попал на стол к скульптору. Тот скульптор был мастером своего дела, возможно — гением. Его руки, эти чуткие руки творца взяли тебя и стали придавать тебе форму. Поначалу оформили грубые очертания, намеки, магистральные линии, постепенно, с каждым движением отсекая все лишнее. Затем из бесформенного куска, каким ты был, стало проступать нечто… Нечто осмысленное. Нечто, несущее в себе идею.

И вот ты стал телом, а то тело заключило в себе душу. Тщательно, любовно, нежно скульптор гладил тебя, убирая слой за слоем лишние пласты глины, все больше приближая тебя к золотому стандарту. Пропорции туловища, рук и ног, форма головы, поза, поворот шеи, мускулы, каждая вена, каждый изгиб, тончайшая подробность, придающая тебе полное сходство с живым существом. И вот наконец работа кончена. Ты готов — само совершенство.

Ты существуешь. Скульптор сделал свое дело. Прошли годы, и он умер. А ты — живешь в каменном величии своего совершенства.

Но однажды тебя оскверняют. Тебе обламывают руки, царапают тело, рисуют грязные надписи, уродуют как могут. Но не в силах расщепить тебя на миллионы осколков, оставляют в покое.

И ты продолжаешь существовать. Пусть и оскверненный, ты еще живешь, неся в себе зерно первоначального замысла, печать совершенства, которое проглядывает несмотря ни на что.

— Майра, — сказал Сол. — Майра Красс.

Единственный глаз, насыщенно-золотой, сфокусировался на его лице.

— Мятежный адмирал флота. Это ты устроила резню Больших колен джаханов. Это ты совершила переворот и захватила власть над Семьей.