– Хоть поубиваете друг друга!.. – О! Пока я, сделав испуганный вид, предавался своим размышлениям, капрал увлекся и сам не заметил, как пошел в своем крике по второму кругу. – Пока вы не прошли второе испытание, вы для меня никто! Вы простые гражданские, которые невесть что о себе возомнили! Вы слабаки, которые неверно решили, что могут попасть в дружину!..

Мне становилось откровенно скучно смотреть на этот «спектакль одного актера», и только усилием воли я удерживался от могучего зевка во весь рот. Когда же это кончится?! Когда он выдохнется-то, о, Уара! И, судя по всему, мои внутренние молитвы были услышаны. Подошедший сержант заставил неугомонного капрала замолкнуть. А затем нам отдали простой приказ: следовать за «нашим» капралом и не отставать, разумеется.

Только когда наш новоявленный отряд покидал привратную площадь, я обратил внимание, что за всем происходящим на этом этапе отбора новичков в дружину следит довольно приличная толпа эльфов. Взглянул на все происходящее с иной точки зрения и проникся уважением к умственным способностям барона. Вот вроде ничего такого на площади не происходило – так, отбор каких-то новичков в дружину. Большинство такие отборы проводит вдали от глаз гражданских жителей – что им смотреть на это? Но вот барон Та ос Даро решил иначе. И, судя по всему, не прогадал! Ведь что увидели невольные зрители? А то, что в дружину отбирают не абы кого, а имеется большой конкурс, что деньги с налогов тратятся не на лоботрясов каких-то. А излишняя строгость сержантско-капральского состава явственно показала жителям города, что служба в дружине – не сахар и барон строг к своим воинам. Что не только добавляло барону плюсов, но также поднимало престиж дружины и давало жителям веру в то, что они находятся под надежной защитой. Хм-м! Молодец барон!

Задумался и сам не заметил, что почти уперся носом в спину Тьюка; и надо же такому случиться, что как раз в момент, когда между моим носом и его спиной оставалось всего сантиметров двадцать, он резко мотнул головой. И по моему носу и левой щеке довольно неприятно хлестнули его косы. И ведь, судя по тому, как дернулись его плечи в сдерживаемом смешке, он это сделал специально! Вот скотина! Ну ничего, я ему устрою, потом как-нибудь; вот поступлю в дружину – и придумаю чего. Моя месть, конечно, не будет страшной и ужасной, но спускать какому-то НПС издевательство над собой – этого моя ранимая гордость позволить не могла!

Я настолько погрузился в планы будущего отмщения, что не заметил, как мы вышли за городские стены. И только споткнувшись о камень, обратил внимание на этот факт. Тот же камень, что так неловко ткнулся мне в ногу, из-за которого я едва не потерял равновесие, – он же вправил мне мозги. Раскинув руки в стороны, чтобы не упасть, я вдруг отчетливо сообразил, что всерьез раздумывал о том, как же мне отомстить программе! Отомстить компьютерному коду, неписи! Ох! Так я скоро вообще забуду, что в игре нахожусь! И, судя по всему, первым начало забывать подсознание, раз позволило себе такой выверт. Что толку не любить вещь? Еще большая глупость – ее ненавидеть, утроенная же тупость – этой вещи мстить.