Тихонько шелохнулись ветки, затем послышался тягучий стон. Кустарник вдруг стал отползать в стороны, как морские воды перед Моисеем. Из чащи, по едва видимой тропинке, выходили двое: приближающийся к старости мужчина и ослепительно красивая черноволосая девушка.

Странно, но кусты, не успевшие в ужасе вырвать корни из почвы, мгновенно засыхали, едва девушка оказывалась рядом.

— Башню не найдут? — спросил мужчина.

Лица его было не разобрать в темноте, но голос был знакомым, даже очень. Точь-в-точь как у вождя горного племени и отца Грепа.

— Ты уверена, Диатория?

Красавица смеется: словно крошечные серебряные монеты текут в жадно подставленную ладонь.

— Будь уверен. ОНИ прятали ее надежно, а теперь мы будем ее охранять еще надежней.

Мужчина возразил с сомнением.

— Но те двое мальчишек почти отыскали путь к ней.

Диатория переступила через содрогающееся в агонии туловище волка, даже не взглянув, нетерпеливо отрезала:

— И что? Они даже не подозревают о том, что видели… что МОГЛИ увидеть. К тому же, если вспомнишь, один из них точно отправился на перерождение, я постаралась, а второму, твоими молитвами…

— Проклятиями, — поправил мужчина мрачно.

— Твоими проклятиями, — легко согласилась девушка. — Ему не суждено вернуться. Он погибнет где-нибудь в пути. И я уверена, что погибнет навсегда.

Вождь обошел труп волка, оглянулся на него, сдвинул брови, и перевел взгляд на кустарник. Растения медленно, будто бы с опаской, возвращались на свои места, скрывая тайную тропу.

— Мне все же кажется, что таких мер недостаточно.

— Но, Фарли, мы не можем собрать вокруг пути армию магов и рыцарей. Уж выбери что-то одно: тайна или…

— Да я понял, понял. Просто…

— Что?

— Нам нужна помощь. Нас двое, и пусть одно лишь твое коварство стоит тысячи Баргодасских легионеров…

— Так мало? — лукаво перебила Диатория.