— Нет, не так. Но я начну с самого начала. Вы знаете чуть-чуть о нашем настоящем, но ничего не знаете о нашем прошлом. Сиатра рассказывала, что вы даже не интересовались.

— Да как-то насрать на это. Было и было. Чё у вас, ядерные войны были, землетрясения или вся та лажа, которой так любят пугать фантасты? — Игорь склонил голову набок. Сейчас хоть о чем-то поговорить, чтобы отвлечься от мыслей о друге.

— Нет, ничего такого не было. С тех пор, как изобрели наноиды и витаминизированную еду, все войны прекратились. Ведь если у человека есть всё, то он не пойдет отбирать то же самое у соседа. Потом ввели матрицы, позволяющие возродиться. Человек стал бессмертным! Свершилась извечная мечта! Чего её желать?

— Космос? Дальние галактики? — спросил Игорь, когда пауза затянулась.

— И это есть. Освоили ближайшие планеты, забросили на близнецов Земли капсулы со спящими людьми. Болезни побеждены, бессмертие обретено, ни голода, ни нищеты, ни рабства. Казалось, что на этом земляне обрели всё, но остался маленький нюанс. Людям не стало хватать смысла жизни, не стало хватать ощущений. Традиции забывались, ограничения спадали. Можно было всё и всем. Даже появились рестораны, где готовили из человечины. Специально выращенной человечины… То, что у вас считалось дикостью и выходило за рамки понимания, в будущем стало привычным и повседневным, — Дрианна вздохнула, и у Игоря появился шанс вставить слово.

— В общем, зажрались? У нас тоже гандоны и педики были, но нормальные пацаны щемили их, где только можно. А людоедов закрывали в одиночках, чтобы сами себя жрали.

— Педики? Это кто?

— Это когда один мужик другого вместо бабы натягивает, — Игорь снова сплюнул.

— Похоже, что я поняла, о чем ты говоришь. Да, и это стало считаться нормой, а также браки с животными. Причем, чем экзотичнее животное, тем лучше. Кто-то умудрялся жить даже со слонами, — щеки Дрианны покраснели.

— Ни хрена себе. Не, нам в школе рассказывали о том, как греческие боги перекидывались в гусей разных и быков, а потом чпокали землянок. Но чтобы так… Со слонами… — Игоря передернуло.

— Да, было и такое. От рождения детей отказались — кто же по доброй воле уступит возможность увидеть будущее? И пришло увлечение болью, — Дрианна снова вздохнула, но на сей раз Игорь не стал вмешиваться. — Люди начали калечить друг друга и наблюдать за страданиями других. То, что раньше считалось садизмом и извращением — вошло в рутину. А потом пошло ещё хуже — люди начали заканчивать жизнь самоубийством. Раз за разом, раз за разом. Их восстанавливали, и они рассказывали о том, что с ними случилось перед смертью. Рассказывали, какое блаженство испытали от полета сознания, рассказывали о кратком моменте, в который пролетала жизнь перед глазами.