Я, не мигая, глядел на неё, и у меня опять привстал.

Затем я опомнился.

— Ты всё равно его не выполнишь, так какой вообще смысл отвечать на вопрос? — несколько устало ответил я.

Она сменила положение, положив руки на ближний ко мне край бортика ванны, и подперев ими свою очаровательную головку. Выглядела суккуба при этом не по-суккубьи мило и даже невинно.

Однако, то, что она сказала далее, было отнюдь не невинным:

— Хочешь, я возьму тебя в рот?

Я сглотнул. Такого поворота я не ожидал.

— Хочешь, чтобы я сначала неспешно ублажила тебя, чтобы ты окреп…а затем отсосала? — она улыбнулась и с намёком провела язычком по губам. — Хочешь, чтобы я играла с твоими яичками, медленно двигаясь губами вдоль твоего члена вверх и вниз, не отнимая от него моего нежного, бархатного язычка, медленно доводя тебя к вершине наслаждения, пока ты не кончишь…мне… в рот?

Я молчал. Хотя, думаю, стояк в моих штанах сказал всё необходимое и так.

А потом она вдруг взялась за старое: резко охладела ко мне. Перемена настроения на 180 градусов. Лицо стало невыразительным, глаза — льдинки.

— Все вы, хозяева, одинаковы. Всегда печётесь только о своих желаниях. Людишки…Вы лишь берёте, и берёте, и снова берёте, никогда даже не думая о тех, у к о г о берёте.

— Я не такой. — возразил я.

— Ой ли? — она подняла руки, завела ладони себе за голову и снова легла на спину, погрузившись в воду. — И что же именно ты сделал бы для меня, здесь и сейчас, при том не думая о собственном удовольствии?

Я вытаращил глаза, не уверенный, что правильно понял:

— Ты спрашиваешь, удовлетворил бы я тебя…орально?

Она подняла бровь:

— Ну не знаю…А ты бы?..

Моё сердце заколотилось, как бешеное:

— Ну конечно да.

Скептическая усмешка: