— Что ты натворил?! — перекрикивая гул и треск магического купола, выкрикнула она.

Я, признаться, и сам пока не понимал, что натворил. Судя по всему, план Лары удался — ловушка сработала. Гигантский песчаный червь едва успел показать морду из-под земли, как был обездвижен. Вот только что дальше? Зачем это все?

Разглядывая тушу Псаммофиса, я понял одно — наш с Мавериком план был жизнеспособен только в теории. Я не видел никакого портала, через который червь проходит из Бездны в Артар, и в который я, в теории, должен был попытаться запрыгнуть. Либо этот портал находится в нескольких метрах под землей, либо червь каким-то образом дырявит слои реальности собственным телом. Второй вариант, похоже, ближе к истине — голова червя, особенно нижняя часть, еще толком не вылезшая из-под песка, светилась знакомым ярко-фиолетовым сиянием, а в глубоких стыках между чешуйками это сияние больше похоже на светящуюся жидкость, постепенно растворяющуюся в воздухе.

Но если портала нет, то как Резчик проникнет в Артар?

Ответ не заставил себя долго ждать. Пасть Псаммофиса с утробным гулом, похожим на мычание китов, начала раскрываться, будто чудовищный четырехлепестковый бутон. Мы со Стеллой невольно попятились, потому что места под куполом становилось все меньше. Впрочем, и отступать-то уже особо некуда — в нескольких шагах позади уже маячит марево магического барьера. А я уже знаю, что он убьет нас одним касанием.

Прицелившись, я выстрелил Серебряным жалом вверх, загнав наконечник в самый краешек одной из исполинских челюстей.

— Эй, ты куда?

Я дернул трос, чтобы убедиться, что наконечник засел надежно, и протянул свободную руку ей.

— Я — наверх. Ты со мной?

— С ума сошел?!

— Окей, оставайся.

Серебряный трос начал ужиматься, стремительно подтягивая меня к пасти червя. Админша, в последний момент передумав, все же вцепилась в меня, и движение заметно замедлилось. Но артефакт не подвел — мы в два счета добрались до верха. Дальше вышла заминка. Будь я один — я бы быстро вскарабкался дальше, Зерно обезьяньей цепкости позволяло хоть по потолку лазать. Но Стелла, повисшая на мне балластом, здорово затрудняла подъем. К счастью, у нее тоже нашлись кое-какие альпинистские примочки в снаряжении — из перчаток выдвинулись тонкие адамантитовые крючки-когти, такие же обнаружились в носках ботинок. Вместе мы вскарабкались наверх.

Раскрывшаяся пасть червя отсюда выглядела огромной, метров пятнадцати в поперечнике, морской звездой, только с четырьмя массивными лучами. Мы со Стеллой находились на конце одного из этих лучей, и, надо сказать, место было весьма неуютное. Чтобы не соскользнуть вниз, в бездонную, похожую на кратер, глотку монстра, я снова загнал Серебряное жало в твердую, как камень, плоть червя между здоровенными, похожими на черные кристаллы, зубами, покрывающими всю внутреннюю поверхность челюсти.