На миг мне показалось, что между перчатками из кожи саламандры возник сотканный из обжигающего огня силуэт книги.
Буквы по одной начали отделяться от переплета призрачного фолианта, взмывая вверх, словно искры, трансформируясь в нечто более древнее, чем символы какого-либо из языков, известных людям.
Черты Джеба заострились.
В этот миг по нам ударили пращники, лучники и вражеские заклинатели. Големы и конструкты подобрали валяющиеся на полу пещеры каменные обломки и тоже метнули их.
На пути стрел, камней и заклятий внезапно появились щиты, сотканные из ментальной энергии. Они возникали и исчезали, отражая удар за ударом. Заклятья поглощались, а вот материальные заряды возвращало назад, – вражеские шеренги попали под собственный удар, – многих противников выбило из строя, оставив валяться на залитом кровью полу подземелья!
Джеба неестественно выгнуло. Его лицо покрылось морщинами, словно за несколько секунд им были прожиты десятки лет.
Не обращая внимания на системные сообщения, Ветта вскинула «Гюрзу», одну за другой выпустила с десяток стрел, выцеливая теней-узурпаторов. Несколько из них обратились в дымчатые смерчи и исчезли, словно их развеяло ударами молний, бьющих с артефактных наконечников.
Строй противника сломался. Обстрел прекратился, немногие выжившие пращники и лучники попятились, а воины и рыцари перешли на бег, но впереди их ждала лестница, не дающая атаковать всем фронтом. Ширины каменных ступеней едва хватало чтобы уместить троих бойцов в одном ряду.
Скальную площадку окружили со всех сторон. Темные рыцари устремились на лестницу, я ринулся им навстречу, остальные противники, влезая на плечи друг другу, принялись карабкаться вверх по обрывам.
– Хрусталит! – просипел Джеб.