А стоящий позади нее Кузнец выразительно кивнул.

– Спасибо, что дала поговорить с сестрой.

– Приступ сентиментальности закончился?

– Да, – вздохнул Фелди.

– В таком случае поехали: с тобой хочет говорить Абедалоф, – Григ взяла Фелди за плечо. – Машина ждет на соседней улице.

Он не стал сопротивляться.

А вернувшаяся в переулок Эльза решила, что брат специально попросил принести деньги, чтобы не прощаться. Девушка прошла весь переулок, огляделась, тяжело вздохнула, смахнула с глаз слезы, прошептав:

– Прощай, Патрик.

И отправилась по своим делам.

Матери она о встрече не сказала, решив, что пусть лучше брат считается мертвым…

⁂

Как бывает в любом сферопорту Герметикона, власть в Виллемгофе причудливым образом распределялась между представителями государства и Омута. Не в равных, разумеется, пропорциях, но слово уголовников имело серьезный вес и среди пограничников, и среди таможенников, и тем более в грузовом порту, работа которого полностью зависела от контролируемых Омутом грузчиков. Бандиты были злом, но это зло умело огрызаться и потому могло рассчитывать на определенный компромисс.

Но и вести себя слишком вызывающе Омут не рисковал, поскольку хорошо помнил «Тинигерийский погром», который однажды устроили выведенные из себя адигены, помнил недавний случай, когда ради мести Огнеделу Омуту был выставлен жесткий ультиматум, и хорошо понимал, что зло способно только огрызаться, а попытается укусить – будет беспощадно раздавлено, невзирая ни на какие потери. Что же касается Тердана, то он считался одним из жестких миров, где уголовникам позволяли намного меньше, чем на других планетах.

И тем удивительнее был скандал, который закатили взбешенные сыновья Нуланда знакомым таможенникам, явившись ранним утром на посадочное поле и не обнаружив на нем «Счастливый цехин».

– Как это понимать?

Ответом стали разведенные в стороны руки.

– Вы издеваетесь?

– Кайл, чего ты от нас хочешь? – негромко спросил начальник смены. – Еще вчера «Счастливый цехин» стоял в порту.

– Я просил приглядывать за ним!

– Мы приглядывали, – спокойно ответил таможенник. – А когда он снялся и ушел – перестали. Как можно приглядывать за цеппелем, которого нет?