Мистера Рука Билли не одобрял. Билли вообще не одобрял молодежи, считая всех юнцов никчемными пустышками, чуждыми знанию, здравому смыслу и рассудительности. С сопливыми малолетками он обращался насмешливо и презрительно. Молодого забияку, скакавшего рядом с вожаком, он про себя считал всезнайкой и задавакой, уж что есть, то есть, ничего тут не попишешь. Мистер Рук, и раньше остро ощущавший неприязненное отношение Билли, платил ему полной взаимностью. Так что мистер Рук держался от предводителей отряда чуть поодаль. Мрачный, замкнувшийся на себе самом, он целиком и полностью сосредоточился на своих обязанностях – в конце концов, подчиняется он Хиксу, а не пристрастному Билли – и предвкушал, как заберет честно заработанные денежки и ускачет себе восвояси, до тех пор пока услуги его не потребуются вновь.

Замыкал караван грузовой фургон, управлял которым долговязый Лью Пилчер. Вид у мистера Пилчера был неизменно самодовольный; теперь, в пути, это особенно бросалось в глаза. В фургон погрузили провиант на дорогу и всевозможное снаряжение, награбленное в стойбище мастодонтов и предназначенное для передачи в Вороний-Край. Жалкие остатки движимого имущества, оставленные мистером Хокемом – пассажирские возки, веревочные лестницы, грузовые платформы и все такое прочее, – предстояло продать на лом, поскольку в таких вещах уже давно никто не нуждался.

– Повторяю, это не наша забота, – проворчал Билли, подъезжая ближе к Самсону Хиксу, чтобы разговор между двумя джентльменами не достиг, часом, ушей мистера Рука. – В последний раз он с нами работает. Вот доставим зверей в Вороний-Край, в «Странные странности», и пусть убирается восвояси. Отделаемся от него раз и навсегда, говорю, и скатертью дорога. Он в нашу компанию не вписывается.

Дымчатые стекла Хиксовых очков были устремлены на дорогу впереди, но слух мистера Хикса безраздельно принадлежал Билли, ибо взгляды и мнения седоватого джентльмена для мистера Хикса имели немалый вес.

– Да ладно тебе, Уильям, – примирительно отозвался мистер Хикс. – Ты же не захочешь, чтобы молодой прохвост оказался на мели, ведь правда? Да, парнишка непоседливый, что есть, то есть, зато ремеслу своему оченно предан. Перфекционист, вот как это называется; и не любит, чтоб его приверженность делу ставили под сомнение, здесь ты мне поверь. На мой просвещенный взгляд, он оченно уж противится всякому там давлению свыше: видел я такое, и не раз. Так что потерпи ты его еще чуть-чуть, хотя бы пока мы не доберемся благополучно до «Странных странностей».