Бригадир-шабашник легонько ткнул пальцем в пласт штукатурки, бугром вспучившейся на стене ванной, и штукатурка охотно, без лишних капризов отвалилась, обнажая серый грязный бетон. Чекалов только вздохнул, соглашаясь с доводами.

Квартира, доставшаяся ему в подарок от черного риэлтора, на неискушенный взгляд здорово напоминала пещеру неандертальцев, обширную, сумрачную и грязную. Впечатление усиливал потолок со следами копоти – вне сомнения, тут некогда случился небольшой пожар, следы которого никто и не подумал заметать. Из всех пяти берлог в коммуналке лишь бывшая Володькина комната сохраняла некие признаки человеческого жилья.

– Ладно, – шабашник колупнул ногтем бурую эмаль ванны, судя по виду, много лет используемую в качестве емкости для засола капусты. – Сделаем мы тебе конфетку, хозяин. Матерьялы, какие надо, все найдем. Но это будет стоить.

– Сколько?

От услышанной цифры брови сами собой поползли вверх. Сумма была вполне сравнима с годовым бюджетом какой-нибудь Гваделупы.

– Маленькая проблема, слушай. Я не султан Брунея, и даже не князь Монако.

Шабашник усмехнулся.

– А ты найди средства. Ну сам подумай, пятикомнатная хата да в Москве… Бриллиант нуждается в отделке.

– В огранке, – машинально поправил Чекалов.

– Это у ювелиров, – не согласился бригадир, – а тут в отделке. Короче, думай. Как надумаешь, звони.

Проводив прораба, Алексей вновь задумчиво оглядел новоприобретенные апартаменты. Пощелкал ногтем по жуткого вида водопроводной трубе, облупленной и ржавой, вдобавок густо усаженной разномастными «хомутами». Трогать проводку, открыто и нагло змеившуюся по стенам на древних изоляторах-роликах он не решился – сквозь трещины в рассохшейся от времени резиновой изоляции угрожающе поблескивала голая медь.

Пройдя в Володькину комнату, Чекалов присел на край дивана – из всех помещений только тут оставалась кое-какая мебель. Потер рукой лоб. В принципе, если бы не благородный порыв при покупке «Нивы», денег на ремонт могло и хватить. Что ж, доброта наказуема, и нечего пенять самому себе…

В распахнутом настежь стенном шкафчике сиротливо валялась широкополая соломенная шляпа-брыль, невесть когда приобретенная прежним хозяином. Взяв шляпу в руки, Алексей сдул с нее пыль, задумчиво водрузил на голову. А может, оставить все так, как есть пока? Ну, подбелить-подмазать в особо мрачных местах…

Чекалов коротко рассмеялся. Определенно, он шарахается из крайности в крайность. Это уже мазохизм, это что-то сродни тому монаху из притчи, что помер от жажды возле ручья. А ну-ка!..

Заперев за собой дверь, он бегом сбежал вниз по лестнице, засунув руки в карманы. Москва не Гваделупа, и сумма, названная бригадиром шабашников, кому-то здесь покажется просто карманной мелочью.