Что-то вдруг изменилось в мире. Что именно? Неважно… не сейчас… Сейчас важно, что он понял, что именно нужно делать.

Он вызвал в себе уже вполне привычное чувство характерного раздвоения, и мир вкруг стал стеклянным. Вдох… выдох… вот так… не отвлекайтесь, товарищи… это же совсем не больно… и не опасно… если с каждого понемножку…

– … заканчиваем, заканчиваем! – в голосе Майи явно прорезалось некое нетерпение и еще что-то… впрочем, не сейчас… сейчас так хорошо… легко…

– Закончили занятие на сегодня!

– Уф… – Алексей шумно выдохнул, отряхиваясь, как селезень, выбравшийся из пруда. – Здорово!

Его уже просто распирала буйная, трудно контролируемая радость. Наверное, так себя чувствуют котята, готовые скакать и носиться за клубком до упаду, просто от избытка молодой жизненной силы.

– Ага… – как-то неуверенно отозвалась блондинка слева. – Такое облегчение… прямо будто летишь… и звон в ушах даже…

– А я сегодня не в форме чего-то, – басом отозвалась рослая тетка с краю. – Как будто мешки с картохой таскала, честное слово.

Мастер-наставник, Майя Александровна, смотрела в пол.

* * *

– … А мы вот ка-ак сейчас гулять пойдем, да? Гули-гули, Юля, да?

Алексей с улыбкой наблюдал за процедурой снаряжения малышки для весьма ответственной экспедиции – в преддверии позднеосенней слякоти и грядущей суровой зимы Вера Николаевна стремилась максимально напитать Юлию Алексевну кислородом, так что прогулки становились все более длительными.

– Теть Вер, ну вы с Юльчонком до темноты-то опять не бродите…

– Ой, Лешенька, перестань! Ребенку крайне нужен свежий воздух, почитай хоть журнал «Здоровье» Вот как зарядят дожди, увидишь…

– Да ладно, ладно! Убедила, теть Вера!

– Скажи, мол, папка, вот как скоро ножками мы пойдем! Ух, как мы на тот год гулять станем, да? Гули-гули, Юля, уууу!

– Ууууу! – Чекалов засмеялся.

– Тебе, кстати, тоже полезно, Лешенька. Осенний воздух, он же эликсир здоровья, почитай. Вон, гляди-ка, какой ты румяный сегодня… И глаза блестят даже. А то все был как тень…

– Беспременно, теть Вера, архиобязательно! Права ты – тут все дело в свежем московском воздухе!