– Вот тварь… – прошипел Бруно; забывшись, рванулся снова и закусил губы, когда серые щупальца зашипели, прожигая ткань одежды и опаляя кожу. – Помешались на сборе душ; на одной перекладине бы тебя вместе с Крюгером…

– Не ставьте на одну доску служителя Господня, – возразил тот оскорбленно, – и несчастного помешанного.

– Этот помешанный, – мстительно возразил Курт, – хотя бы сохранил себя самого. До тебя хоть доходит, что ты – уже не ты? Что ты лишь вместилище – это ты понимаешь?

– Вы полагали раскрыть мне глаза, майстер Гессе? – снова улыбнулся Бернхард. – Разумеется, я понимаю, кто я есть и что я такое. Но ведь и все мы – лишь вместилище. In magna autem domo non solum sunt vasa aurea et argentea sed et lignea et fictilia et quaedam quidem in honorem quaedam autem in contumeliam si quis ergo emundaverit se ab istis erit vas in honorem sanctificatum et utile Domino ad omne opus bonum paratum[178]. Я – и есть такой сосуд.

– Завидная память, – отметил подопечный с болезненной ухмылкой.

– Я проводник силы Господней, – продолжил чародей, бросив на Бруно укоряющий взор. – Врата произволения его. Abneget semet ipsum[179], сказал Господь…

– …и возлюби щупальца, – докончил Курт.

– Abneget semet ipsum, – повторил Бернхард строго, – а также – qui enim voluerit animam suam salvam facere perdet illam nam qui perdiderit animam suam propter me salvam faciet illam[180].

– Сам себе поражаюсь, – отозвался Курт, пытаясь забыть о все более тянущихся сухожилиях и разгорающейся все сильнее боли в перекрученном теле, – сам не ожидал, что скажу это кому-то вроде тебя, но – мне искренне тебя жаль. Наверняка когда-то ты в самом деле пытался найти истину и путь.

– Истина перед вами, майстер Гессе, – возразил чародей, широким жестом обведя застывших вокруг безгласных призраков. – Истина должна была осмыслиться вами давно, вами скорее, нежели кем другим; ведь вы, проводя грешников через очищение к милости Его, сами пребываете на пути Господа, вы сами видите волю Его – etenim Deus noster ignis consumens est[181]. Ignis Natura Renovatur Integra[182], майстер инквизитор; именно этот смысл несет надпись на Распятии, кою все мы видим ежедневно перед собою[183], и если что удивляет меня, так это то, что Инквизиция не сумела первой познать столь явного Слова Господнего.