Хайди оставляет свои сокровенные мысли при себе, пока я стираю воображаемую грязь и снова вставляю карту.

– Соединение с банком, – констатирует она. – У вас есть другая карта?

Сдерживая порыв распластаться на полу в приступе ярости, слез и соплей, я передаю ей свою дебетовую карточку. Чувствую, как разочарование застегивает пальто и начинает долгий путь от Сеймур-роуд, 21, где я жила в детстве.

Но аппарат выдает чек, mirabile dictu, как не в первый раз сказала бы я.

– Приятного полета, – говорит Хайди.

Я пишу Тому: «Я в зале вылета. Так взволнована. Х».

Он отвечает: «Не могу дождаться встречи. Хорошего полета. Хх».

Я не могу сдержать широченный глупой улыбки, даже при том, что гаденький клон Мэтта плюхается на сиденье рядом со мной.

– Наконец-то, – говорит он без капли юмора.

– Ага, точно, – отвечаю я, надеясь, что он распознает сарказм, заложенный мною в этих двух словах.

Но нет. Он воспринимает меня буквально, в той же самой манере, что и Мэтт, в этом есть что-то притягивающее и обескураживающее и раздражающее в одно и то же время.

– Летите в Нью-Йорк? – спрашивает он.

– Надеюсь.

Почему это выходит так жалко, хотя на самом деле я хочу ему сказать, чтобы он валил куда подальше. Он изменяет положение головы – Мэтт делал точно так же! – чтобы показать, что новая информация обрабатывается, пожалуйста, подождите.

– Вы сегодня в бизнес- или экономклассе?

– В экономклассе, да.

Он приосанивается, чтобы показать, что он, несомненно, бизнес-пассажир, в темно-синем костюме, с примечательным ноутбуком с логотипом – «Буллзай» – одной из трех лучших юридических фирм.

Но потом он говорит нечто удивительное:

– Вас, случайно, не Дженнифер зовут?

– Да, Джен. Откуда вы…