– Не говори ни слова, – предупредил Ван Ален, подтолкнув Хагнера к двери. – Даже не думай ляпнуть хоть что-то – сам видишь, добром это не кончается. Держи язык за зубами, а зубы…

– Я понял, – отозвался тот коротко.

Курт лишь молча отстранил его с пути, подвинув назад, и в коридор вышел первым. Уже здесь слышны были голоса, встревоженные и громкие, доносящиеся из трапезного зала, однако галдеж смолк, когда их троица появилась на последних ступенях лестницы.

– Ну, вот и вы, наконец, – нетерпеливо отметил фон Зайденберг. – От вашего помощника толку немного; что происходит, майстер инквизитор?

– Бруно, – не ответив, окликнул он, и помощник, поднявшись со своего места напротив понурившегося торговца, подошел ближе. – Сядь, – приказал он Хагнеру, развернув его к столу позади себя.

Ван Ален остался стоять, где был, между противоположным столом и лестницей; Курт с усилием, все так же молча, выдвинул скамью из-за соседнего стола и уселся на столешницу перед Хагнером, поставив на край скамьи ногу. Теперь пройти к парню было нельзя, не прыгая при этом через мебель или живых охранителей, однако Курт от души надеялся, что удастся обойтись словами. Вот только какими?..

– Что – тут – происходит? – повторил рыцарь с расстановкой. – Вам что-то известно, майстер инквизитор, вы мне не показались удивленным при виде пустой комнаты. Ваш помощник тоже знает что-то и отмалчивается довольно неуклюже. Надеюсь, сейчас вы намерены объяснить нам, в чем дело.

– Намерен, – согласился Курт, обводя взглядом собравшихся и видя ожидающие взоры. – С одним условием. Сперва говорю я, вы молча слушаете. Все вопросы, претензии, бунты – после. Это – понятно?

– Чую неприятности, – кисло произнес Карл Штефан. – Даже как-то и слушать расхотелось.

– Говорите, майстер инквизитор, – со вздохом предложил трактирщик. – Мы будем слушать.

– Хорошо, – кивнул Курт, не зная, с чего надлежит начинать – бывать в роли оправдателя и тем паче заступника доводилось нечасто, и нужные слова складывались с трудом. – Я не стану объясняться долго и сразу перейду к главному: за эти дни мы узнали, почему оборотень устремил свое внимание именно на нас и для чего прилагает к этому столько сил. Волею случая все мы оказались рядом с тем, что он хочет получить; точнее – кого. Среди нас находится его сын, о существовании коего ему стало известно не так давно и которого он теперь во что бы то ни стало желает увести с собой.

– Ах ты, черт… – охнул Карл Штефан, ошеломленно глядя за его спину. – Мальчишка…

– Увы, – кивнул Курт, не возмутившись нарушением договоренности, однако повысив голос, дабы предварить возможные реплики прочих слушателей. – Нас же с вами как очевидцев этого события ожидает участь довольно неприятная. Как вы сами понимаете, мы должны быть убиты – все до единого, чтобы не осталось свидетелей произошедшего, а также тех тайн, что стали нам известны за время нашего невольного общения с оборотнем. На это он не пожалеет никаких сил. Это говорилось уже не раз, однако в свете последних новостей должно стать ясно каждому: у нас нет иного выхода, кроме как одолеть его.