— Кто?

— Х-хозяин, — заблеял Торш, раболепно приседая и стараясь выглядеть как можно незначительнее, — разрешите?

Артист.

— Входи.

— Х-хозяин, можно? — продолжил Торш.

— Входи же!

— П-ростите, что беспокою вас, но это важно! Можно ли войти?

— Я же сказал!

Быстрые шаги, дверь распахивается, и я наставляю револьвер на безупречного тана.

— Тихо. Дом полон моих людей. Совершишь какую-нибудь глупость, и мы всех убьем. Всех до единого, свидетели нам ни к чему. А теперь осторожно иди назад. Осторожно, л’Калипса.

Безупречный тан и не подумал совершать глупости, он отнесся к происходящему хладнокровно. Так мы вошли в его кабинет, большой, отлично и со вкусом обставленый. Единственным украшением в нем был серебряный щит с гербом семьи л’Калипса, все остальные предметы имели сугубо рабочее применение.

— Закройте дверь и следите за обстановкой. Я должен переговорить с таном л’Калипса с глазу на глаз.

Дверь закрылась.

— Итак, мой тан, можете присесть.

— В этом доме я раздаю такие разрешения, не вы.

— В этой комнате у меня одного в руке револьвер. Впрочем, можете стоять, если вам так угодно.

— С чем вы пришли сюда? Кроме оружия и убийц, конечно.

— Они не убийцы и я… Хотя конечно, убийцы. Погорячился. А пришел я сегодня, чтобы спросить вас. Есть подозрения, весьма грязные и позорящие честь вашей семьи, которые должны рассеяться. Либо подтвердиться.

— Самосуд, — понимающе кивнул л’Калипса. — Ясно. Еще один тан, норовящий воспользоваться моим положением и ткнуть в меня чем-нибудь острым. Не знаю, достаточно ли хорошо вы продумали все, но с закрытым лицом славы не добьешься. Другие кусают меня понемножку, называют предателем и так далее, и делают это с открытыми лицами. Вы же пришли в мой дом с оружием. Однако если вы совершите задуманное, то не сможете сказать никому. Никому, кроме, может быть, узкого круга своих единомышленников.

— Это единственный вариант, который вы рассматриваете?