Как и многие стражники, Лан по прозванию Дылда был человеком устоявшихся привычек и твердых обыкновений. Как хотите, а изо дня в день в одно и то же время обходить дозором одни и те же кварталы – этак взбеситься можно. А чтобы все-таки не спрыгнуть с ума, характер для такой работы нужен особый. Или он у тебя есть, или образуется потихоньку, или тебе лучше приискать себе другое занятие.

Стражник Лан службу свою любил и не собирался ее менять ни на какую другую.

Он привык к размеренной жизни и научился находить в ней удовольствие. Может быть, оттого, что его детство в Подхвостье было слишком буйным и никакой размеренности не сулило? Распорядок дня у Лана был постоянно одним и тем же, и ему это нравилось.

Спать он ложился после окончания обхода крепко за полночь, и потому вставал по обычным меркам довольно поздно. Столовался неизменно в двух заведениях. Завтракал он в «Земляничной поляне» – там подавали вкуснющие коржики с ягодным взваром, а Дылда обожал сладкое. Не будь он патрульным стражником, а хотя бы охранником, непременно бы обзавелся при таких пристрастиях изрядным брюшком – но ежедневный обход сжигал все лишнее, и Лан оставался Дылдой, не превращаясь в Пузана. Обедал он в «Жареном петухе», там же покупал еду на вынос, чтобы перекусить на скорую руку после дежурства. Прогулки в каком-нибудь из городских парков, каждодневное посещение тренировочного зала при управе – а вот нечего распускаться, мало ли что обычно обход совершается без серьезных происшествий, случиться может всякое! – да, и обязательно надо наведаться к доске объявлений. Вдруг новый циркуляр повесили – начальство это любит. Или если разыскивают кого – преступника или без вести пропавшего, все едино на доске будут его приметы, а если повезет, то и портрет. А там и в патруль выходить пора…

Сегодняшний день был похож на вчерашний, как две горошины из одного стручка, и это дарило покой и было подспорьем в работе: чем привычнее то, что тебя окружает, тем острее видишь непривычное, непохожее, нарушающее порядок вещей. Ту самую мирную жизнь, которую стражник Лан и должен защищать.

Однако нынче повседневная обыденность дала трещину, причем прямо во время завтрака.

Не успел еще Дылда управиться с ежеутренним коржиком, как в «Земляничную поляну» вошла Забияка… то есть Ласточка, конечно.

В этом не было ничего странного. Все, кто хоть немного знал Дылду, знал, где и когда его можно найти: дневной распорядок Лана был твердым, как металл храмового колокола, и надежным, как отбиваемое им время. Странным было выражение лица Ласточки – растерянное, почти напуганное, ресницы слиплись от недавних слез… боги и духи, да что с ней случилось?!