Личная месть исключается.

И человека с портрета он тоже не знает.

Пар над чайником зашептал свою уютную песенку под томное бульканье кипятка.

– Ну что ж, – вздохнул Вьюн. – Тогда давайте пить чай…

Ночной Ветер, как и Лисий След, впечатление производил с первого же взгляда изрядное, хотя и не походил внешне на своего великого приемного отца совершенно. Тело хотя и худощавое – то ли все-таки сказалось голодное детство, то ли от природы сложение такое – но высокое и сильное. Лицо тоже худощавое и неожиданно выразительное – несмотря на правильные черты. Из общего их ряда выбивались разве что чуть островатые скулы да умные живые глаза под прямыми бровями. Приметное лицо. Легче легкого снимать с него портрет для следственной надобности – и мука мученическая составлять портрет словесный. Нос прямой, рот обычный, подбородок… и так далее. Такое описание хоть к кому приложи, для шестерых из восьми неверным не будет. Оно никак не передаст своеобразие этого облика. А еще – странного сходства между обоими Дани – такими разными… и все же такими сродными. Не по крови, само собой – но странным и неуловимым, однако несомненным сродством.

– Господин Лисий След уже видел моего подчиненного, – произнес Хао. – Но теперь позвольте представить его вам обоим, как должно. Это Тье Воробей, и именно он сумел обнаружить факты, отчасти поколебавшие обвинение.

Тье слегка покраснел и поклонился с некоторой неловкостью – он не ожидал, что отец представит его именно так.

Но еще более он не ожидал того, как поступят оба Дани. Сказать «спасибо» – да, это было бы естественно. Ну, голову наклонить в знак благодарности. Однако Ночной Ветер, старший помощник начальника Фарфоровой Управы, отдал лончаку глубокий поясной поклон. И… и Лисий След тоже. Оба.

У Тье аж виски разломило от растерянности. Государственные люди в немалых чинах и великие врачи ему отродясь не кланялись. Он просто не знал, как ему ответить на такое… и как всегда, когда он чего-то не знал, его потянуло на выходки.

– А передать господину Ночному Ветру привет от его друга Ная можно? – осведомился он, невинно хлопнув ресницами.

Выражение лица младшего Дани было в это мгновение незабываемо бесценным. Даже в глубокой старости Тье будет с удовольствием вспоминать просиявшую в его глазах радость.

– До полного снятия обвинений – нельзя, – сухо произнес Начальник Хао. – Это нарушение.

– Так ведь я ничего и не передавал, – еще более невинным тоном – хотя куда уж более! – возразил Тье.

– Ох, Воробей, смотри, допрыгаешься когда-нибудь! – невольно рассмеялся отец.